Вокруг света 1989-02, страница 32

ским, другие — выразительным и имеющим право на существование. В этом языке к французскому прибавились элементы африканских языков, индийские и малагасийские слова. Так или иначе, но три четверти сейшельцев называют его своим родным языком.

ВИКТОРИЯ

Мы пришли в сезон дождей. В Южном полушарии начиналось лето. Теплый дождь совсем не приносит прохлады, а только смывает с кожи морскую соль.

Надев чистые рубашки и парадные шорты, мы вышли из порта в город.

Проходим правительственную резиденцию, перед которой развевается государственный флаг с изображением черепахи. Историю своей столицы сейшельцы ведут с 1778 года — первого французского поселения на Маэ. Тогда оно называлось Порт-Рояль. Свое сегодняшнее название он получил уже во время владычества англичан в 1841 году в честь королевы Великобритании.

Дома в Виктории, если это не официальные учреждения или крупные магазины,— в основном аккуратные коттеджики, окруженные зеленью. Между каменными стенками соседних участков проложены стоки воды, и везде, особенно после дождя, журчат ручейки, вливаясь в крытые плитами сточные канавы. На Сейшелах вообще много пресной воды, это их важнейшее преимущество. Мы часто переходим маленькие мостики, под которыми журчат потоки, бегущие к океану. На зеленых газонах норки, в которых прячутся юркие крабы. Наши зоологи, естественно, тут же изловили несколько штук и приобщили к быстро растущей коллекции.

В лицах сейшельцев смешались черты всех трех основных рас. Столь же различны оттенки кожи — от белой с легкой смуглинкой до совершенно черной. Самым типичным, наверное, окажется светло-кофейный цвет кожи, темные, прямые или слегка курчавые волосы. Каков же все-таки он — современный сейшелец? Вот навстречу мне только что прошел молодой коренастый человек, по всем признакам типичный японец, но с кожей черного цвета!

Самый центр Виктории — это небольшая площадь, скорее перекресток, на котором стоит металлическая башня с часами — уменьшенная копия лондонского Виг Бена. Для сейшельцев она — предмет гордости. «Да он и башни не видел!» --говорят о человеке, который никогда не выезжал со своего острова, не бывал в столице. А в переносном смысле — просто о нелюбознательном.

Сейшелы — рай для орнитолога. Всего на островах описано 16 видов и подвидов эндемичных птиц — тех, что встречаются только здесь и нигде больше. Среди них сорочья славка из семейства дроздовьих, райская мухоловка с острова Ла-Диг, кото

рых осталось не более двадцати — представляете, не более двадцати изумительно красивых, беззащитных птиц на всей Земле, которым угрожают крысы, кошки, ящерицы, поедающие яйца, и мальчишки, разоряющие гнезда! Правда, теперь все жители Ла-Дига охраняют своих мухоловок и их маленькие гнезда на кончиках ветвей. Немногим больше сохранилось на острове Кузен сейшельских нектарниц, крошечных птичек, по виду напоминающих колибри. Эту птичку иногда называют птица-солнце за яркие желто-оранжевые пятна с боков грудки.

Сейчас нам на глаза чаще всего попадаются майны, которые прибыли сюда из Индии. Они прыгают на газонах, суют всюду желтые носы, кричат на акациях. Рядом с ними выискивают что-то в траве карликовые поющие голуби, похожие на горлиц с удлиненными хвостами. Около мусорных ящиков суетятся серовато-синие голуби, завезенные с Мадагаскара, и старые знакомые — воробьи. Уж эти-то, кажется, заселили весь мир! Сюда, на Сейшелы, они попали, по-видимому, с Маврикия, а туда были завезены из Индии Сейшельцы шутят, что воробьев доставили сюда англичане, чтобы не скучать в окружении незнакомых птиц...

По неширокой Маркет-стрит с маленькими индийскими и китайскими магазинчиками выходим к рынку. На прилавках громоздятся зелень, фрукты, овощи и, конечно, пряности: стручки ванили, коричная кора, шафран, кардамон, гвоздика, красный и черный перец и другие

Летучие лисицы.

всевозможные приправы и специи. Тут же вам предлагают наборы из двенадцати-пятнадцати пряностей в полиэтиленовых пакетах. Внутри пакета на листке из тетради школьным почерком написан их перечень на французском или английском.

По улицам и особенно на рынке расхаживают белые египетские цапли. Они вертятся под ногами примерно так, как у нас голуби. Рыбные ряды, где лежат осьминоги и съедобные моллюски, интересуют их в первую очередь. Они сидят рядом на каменных оградах, пустых столах, ожидая удобного момента, чтобы стянуть добычу у зазевавшихся торговцев. На Сейшелах цапли выполняют роль санитаров.

За рынком улочки становятся уже, беднее. Они поднимаются выше и выше и упираются в зеленую гору. То и дело сыплет теплый дождь, который вдруг отодвигается, как ширма, уходит куда-то за гору, и там вспыхивает радуга.

МОРСКОЙ кокос

Целый день был отдан Ботаническому саду Виктории. Он небольшой, но очень красивый и великолепно вписывается в местный пейзаж. С извилистой улицы заходим туда и идем вверх по центральной аллее. Кругом зеленые газоны, на них легкие стенки из реек, сплошь увитые розовыми вьюнками и лиловой бугенвиллией. Вдоль аллей стоят знаменитые сейшельские, или мальдивские, кокосовые пальмы — «коко де мер»,

30