Вокруг света 1989-02, страница 33

Светлоголовая крачка.

как их называют здесь. Вместе с гигантскими сухопутными черепахами они составляют главную достопримечательность островов. Представьте себе два больших кокосовых ореха, сросшихся боками и висящих на толстом черенке. Таков «коко де мер» — морской кокос. Так его назвали французы. Иногда океан выбрасывал орехи на берега Индии, Цейлона, Индонезии, где они очень ценились. Отсюда и пошло название.

Считалось, что размолотые орехи, особенно их твердая сердцевина, помогают при любых болезнях, делают человека молодым. А в чаше из скорлупы любой яд теряет свою силу. Поэтому султаны, раджи и другие правители, обладавшие такой чашей, не боялись отравления.

Но орехов было мало — морской кокос не давал побегов как обычный, поплавав в океане, а султан Мальдивских островов (единственное место, где они тогда произрастали) грозил казнью тем, кто попытается вывезти орехи. Иногда их дарили королям или принцам. Один коллекционер в Европе пытался купить такой орех у кайзера Рудольфа II за баснословную по тем временам цену — четыре тысячи гульденов

Ореол таинственности вокруг ореха растаял, когда французские моряки, сошедшие на берега островов Праслен и Курьез, увидели целый лес пальм. Матросы были так потрясены, что выбросили лишний груз за борт и доверху наполнили трюмы орехами, рассчитывая с большой выгодой продать их в Индии. Но когда индийцы узнали, что чудесные орехи растут на обычном дереве, хотя и далеком,— цена на товар сразу упала, и из хитроумной затеи ничего не вышло.

Сейшельская пальма - величественное растение, возносящее свою крону на высоту более тридцати метров. Старейшие пальмы доживают до восьмисот лет. А зацветают впервые в возрасте тридцати лет. Орехи сейшельских пальм зреют долго — шесть-семь лет, и весят основательно — килограммов по пятнадцать, а бывает и двадцать пять. Пальма эта — двудомное растение, и орехи вызревают только на женском дереве. Сейшельцы изобразили женскую пальму на своем государственном гербе. Мужское дерево выше женского и в период цветения выбрасывает красноватый початок, усеянный небольшими цветами.

Те женские пальмы, что мы увидели в Ботаническом саду, были невелики. Можно было даже пощупать свисающие на стебле орехи всех степеней созревания — от небольших, с кулак величиной, до солидных, весом явно более десятка килограммов.

Очевидцы, побывавшие на Прасле-не, вспоминают зеленый полумрак в рощах сейшельских пальм. Огромные листья загораживают почти весь свет, и внизу под деревьями душно и сыро. Глубокая тишина леса лишь иногда нарушается резким шорохом листьев. Здесь практически нет птиц, но, если повезет, можно услышать голос черного попугая.

Идем дальше. Вот у дорожки кустарник с ребристыми желтыми плодами. Уж не их ли я видел на рынке?

— Карамболь, — поймав мой взгляд, говорит нам ботаник.— Попробуй, они вкусные.

- А ты пробовал?

— Конечно, много раз. Да вон на рынке их продают кучами.

Я срываю один плод — не очень-то удобно делать это в Ботаническом

саду - и пробую. Он приятного кисло-сладкого вкуса.

Рядом стоят трех-четырехметровые растения без листьев — сплошное, цилиндрической формы, переплетение колючих довольно толстых стеблей или побегов. Как свидетельствует надпись, один из молочайниковых с Мадагаскара.

Проходим под кронами «пушечных деревьев», увешанных плодами, напоминающими ядра. Если такое ядрышко величиной почти с футбольный мяч грохнет по голове, то вряд ли поднимешься...

Над деревьями то и дело проносятся летучие лисицы, крупные представители рукокрылых. Размером они побольше вороны, летают легко и быстро. Мне удалось вблизи рассмотреть и даже потрогать этих зверьков в клетке у одного из частных домов. Шерстка рыжая, крылья черные, а голова действительно напоминает лисью.

Подходим к «Саду орхидей», как гласит вывеска. Платим несколько рупий. В небольшом садике с декоративными изгородями, низкими каменными стенками орхидеи то ниспадают с подставок, то обвивают бамбуковые колья.

Орхидеи были хорошо известны еще древним грекам, которые считали их лекарственными растениями. В Китае знали их более тысячи лет назад и уже умели культивировать. Под кистью мастеров орхидеи расцветали на китайском фарфоре и шелке. В Новом Свете ацтеки изображали их в своих травниках. В Европу первые орхидеи попали в конце XVI начале XVII века и поразили даже знатоков красотой и изысканностью оттенков. За отдельные виды платили огромные деньги, вспыхнула настоящая «орхидейная лихорадка». Цены на прекрасные заморские цветы росли еще и оттого, что орхидеи не умели размножать семенами. Чтобы добыть чудесные цветы, в тропические джунгли посылали экспедиции. Бывало, что кто-то возвращался из них богачом, а кто-то умирал от болезней. Впрочем, это не останавливало искателей.

В начале XX века научились размножать орхидеи семенами. Сейчас издаются специальные журналы по орхидеям, собираются международные конференции, устраиваются выставки и присуждаются премии. В Ботаническом саду на Маэ собраны, конечно, не все орхидеи мира, но такое разнообразие редко где можно встретить. Лиловые, розовые, белые, кремовые нежнейших тонов, зеленовато-желтые, сиреневые, коричневатые... На основной цвет лепестков мазками наложены крапинки, пестринки, волнистые линии. Тончайшие переходы цветов, полутона...

Надвигаются сумерки. Пора возвращаться на корабль. Минуем небольшую аллею слоновых пальм, переходим по мостику водоем, сплошь заросший крупными лилиями. Вот уже и главная аллея. Выходя, оглядываюсь на сад. Его уже затянуло вечерней пеленой.

Сейшельские острова Окончание следует

31