Вокруг света 1989-03, страница 27

жают лагуну около 10 миль в поперечнике. Стоим у самого большого острова — Уизард, в переводе с английского — Колдун. Остров с виду неказист и сильно проигрывает по сравнению с гористым, величественным Силуэтом и сплошь заросшим пальмами Дерошем. Ровный, немного поднятый над водой и чуть всхолмленный берег окаймлен зеленым кустарником.

На другое утро прыгаем в болтающуюся у борта шлюпку, прицепляем надувной «Пеликан», чтобы не мочить при высадке вещи и фотоаппараты. Тарахтит мотор, шлюпку слегка бросает. Подойдя ближе, видим, что берег ощетинился острыми как бритва кораллами. Причаливаем.

Идти вдоль берега по остриям кораллов нужно с чрезвычайной осторожностью. Не дай бог упасть! Мы не йоги, нас спасают только кеды — сандалии здесь непригодны. Один из зоологов, издав торжествующий крик, хватает краба — туловищем с хорошее блюдце и клешнями чуть поменьше ладони.

— Это из группы манящих крабов. Видите, одна клешня больше,— поясняет он, присаживаясь, чтобы рассмотреть находку.

Многие знают этих крабов, которые названы так за характерное размахивание большой клешней, как будто краб кого-то зовет. Да, вот и их норы. Ту же клешню краб использует для запирания норы. Противник или хищник натыкаются на внушительное препятствие. Впрочем, вряд ли здесь за ними кто-нибудь охотится, может быть, только крупные морские птицы.

Зоологи поймали несколько манящих крабов разной величины и объяснили нам, как занятно проходят между ними схватки: краб использует большую клешню как рычаг и блестяще — ну точь-в-точь борец — переворачивает противника и кладет его на обе «лопатки».

А вот поймали «пальмового вора». Этот краб покрупней манящего. Как выяснилось недавно, название его не соответствует действительности. Раньше считали, что «пальмовый вор» ночью влезает на пальму, отстригает гроздь орехов, опускается и вскрывает их, сперва постепенно отдирая волокнистую оболочку, а потом, используя кЛешню как консервный нож, откусывает скорлупу. Но все-таки наблюдения ученых развенчали славу «пальмового вора». Не только вскрыть орех, но и влезть на кокосовую пальму, а тем более спуститься с нее он не может. «Пальмовый вор» находит достаточно пищи на земле, поедая плоды различных растений и прихватывая мелких ракообразных и насекомых.

Чтобы окончательно все выяснить, проделывали опыты — «пальмового вора» помещали в садок с кокосовыми орехами. И что же? Он погибал от голода, хотя пища была рядом! Не мог вскрыть орех.

Передо мной по песку стремительно пробежал краб-привидение. Глядя на этого исключительно быстрого и расторопного краба, сливающегося

по цвету с песком, понимаешь, что его название подвергать сомнению не надо. Мне приходилось слышать, что этот краб бегает с такой скоростью, что иногда успевает схватить мелкую птичку.

Перейдя через невысокий, поросший кустами и травой вал песка, я оказался на другом берегу острова. Здесь не было острых кораллов, обкатанные камни шли вперемежку с песком. Внезапно я остановился. От моря по песку тянулись чьи-то очень знакомые следы. Словно прошел небольшой гусеничный трактор, что-то волоча за собой. Ну, конечно — это же следы морской черепахи, выходившей, чтобы отложить яйца. Жаль, что не удалось увидеть саму черепаху — они выходят на пляжй, как правило, ночью.

Кусты, куда поднимались следы, немного редели и расступались. А вот и яма, еще одна. Следы образовывали в кустах сложное переплетение — черепаха ползала здесь туда и сюда. Скорей всего она вырыла несколько ложных ям, потом в одну отложила яйца, засыпала песком и утрамбовала, ползая по ней, как бульдозер. Попробуй теперь отыщи, где это было!

Этот прием черепахи часто применяют, прячась от хищников, жаждущих добраться до яиц,— койотов, лисиц, енотов, бродячих собак. Но самым опасным, конечно, всегда был человек...

Песок еще влажный и тяжелый, следы совсем свежие, не осыпались. Может быть, черепаха работала здесь пару часов назад.

Судя по расстоянию между следами ласт, это была скорее всего зеленая черепаха, представитель самого известного из пяти видов морских черепах.

Место она выбрала очень хорошо. От воды идет свободный проход между камнями по песку, затем берег слегка поднимается к прогалине в редких кустах. Отсюда крохотным, величиной с пятак, вылупившимся черепашкам легко добежать до воды.

Да, остров Колдун понемногу раскрывает себя. Не думал, что увижу здесь свежие черепашьи ямы. Конечно, такого массового выхода черепах на откладку яиц, как в Центральной Америке, когда по панцирям можно пройти две мили, нигде не ступив на песок, тут не увидишь.

Морские черепахи обладают замечательным качеством — они совершают длинные морские путешествия. Но потомство оставляют только там, где они когда-то вылупились из яйца. До сих пор остается загадкой их удивительная способность ориентироваться в открытом море, подобно судам, снабженным самой совершенной навигационной аппаратурой, связанным со спутниками. Не открыл нам этой тайны и остров Колдун.

Сейшельские острова

ИГРИВЫЙ

КАНДУ

Джорджия — красива. Канду — красив. Неудивительно, что они сразу приглянулись друг другу: Джорджия — стройная молодая блондинка, дрессировщица, и Канду — грациозный подвижный кит черной окраски с кремовым брюшком. Полюбоваться этой парой дважды в день в океанариум «Си уорлд Сан-Диего» во Флориде приходили тысячи посетителей.

Канду на безумной скорости описывал круги перед стеклянной стенкой бассейна-арены, закладывал невероятные виражи, обдавая брызгами зрителей первых рядов, выписывал на воде восьмерки, а то вдруг нырял и торпедировал разноцветные мячи, которые ему подбрасывала Джорджия.

Но главное ожидало посетителей впереди. Знаете, как в цирке иной смельчак-укротитель, желая поразить публику, кладет свою голову в пасть ко льву или тигру? Джорджия ограничивалась тем, что, лежа на спине, вытягивала в воде свою очаровательную ножку перед носом Канду, и тот осторожно принимал ее в пасть, обнажая целый ряд огромных острых зубов. Толпа от неожиданности охала и замирала, боясь пошевелиться. Выждав положенное время, чтобы можно было насладиться зрелищем, Канду осторожно разжимал челюсти, слегка подавался назад, а затем неожиданно выпрыгивал высоко вверх, делал в воздухе кульбит и скрывался в бурлящей голубой воде.

Однажды, когда в океанариум пришли для съемки фотографы из французского журнала «Гран репортаж» (см. 3-ю стр. обложки), Канду решил приударить за Джорджией. В самый ответственный момент представления Канду чуть-чуть стиснул зубы на ноге хозяйки. Джорджия оттолкнула своего бессловесного ухажера и метнулась к бортику — ей было не до кокетства, ведь Канду — косатка, кит-убийца. Не понимая, почему его отвергают, тем более что представление еще не закончилось, Канду попытался продолжить ухаживания, хватая вырывающуюся Джорджию за ласты. Наконец Джорджия сделала отчаянный рывок, перевалилась через стеклянный барьер и без чувств распласталась на деревянном настиле.

Похоже, и сам Канду пожалел о своей выходке. Шутки шутками, а ведь только по счастливой случайности драмы не произошло — Джорджия отделалась лишь испугом. Однако эпизод в океанариуме «Си уорлд Сан-Диего» показывает, насколько непредсказуемым может быть поведение огромного хищного животного, пусть даже и дрессированного.

(см. 3-ю стр. обл.)

Н. ВЛАДИМИРОВ

25