Вокруг света 1991-08, страница 63
Рафаэль СаБатшш КОЛУМБ *гна этих условиях ты можешь свободно распоряжаться тем, что еще осталось в моей казне. Глава 25. МОРЯКИ ПАЛОСА Известие о принятом решении настигло Колона уже в сумерках. Он подъезжал к Пиносскому мосту, когда услышал быстро приближающийся топот копыт. Отряд альг-василов* возглавляемый офицером, остановил его. Офицер сообщил, что королева приказывает ему вернуться в Санта-Фе. Получил он и записку от Сантанхеля. В трех коротких строчках канцлер Арагона сообщал о его триумфе. Наутро, после поздравлений Сантанхеля, Кабреры и маркизы Мойя, Колон прибыл на аудиенцию во дворец, где королева попеняла ему за столь внезапный отъезд. Король, которого его хитрый канцлер уговорил-таки поддержать экспедицию, холодно ему кивнул. А потом Изабелла тепло напутствовала Колона, поскольку действительно хотела, чтобы плавание в неведомое завершилось успехом. И проситель, едва не ставший объектом насмешек придворных, вышел с аудиенции доном Кристобалем Колоном, адмиралом моря-океана, поднявшегося на один уровень с представителями благороднейших родов Испании. Началась подготовка, довольна неспешная, сезон не требовал торопливости, но в конце апреля Колон уже мог покинуть Санта-Фе, чтобы завершить ее непосредственно на кораблях. По странному совпадению, отплыть предстояло ему из того же самого порта, в котором он ступил на землю Испании. За какой-то проступок жителей на Палое наложили штраф: полностью снарядить две каравеллы. Прижимистый король Фердинанд тут же сообразил, что использование этих каравелл может уменьшить число мараве-ди, которое казна Арагона должна была одолжить Кастилии. Кристобаль Колон прибыл в Палое в начале мая. Он не мог не заехать туда, даже если бы намеревался отплыть "из другого порта, потому что там оставался его сын. Королева, выражая свое благоволение к Колону, назначила маленького Диего пажом ее сына, принца Хув* на. Наверное, тут следует отметить, что обычно пажами принцев становились знатнейшие из знатных, то есть Изабелла уже не сомневалась, что Колон выполнит обещанное. По дороге, вьющейся между сосен, Колон ехал в монастырь — уже не безвестный странник, сравнивающий себя с Картафилусом, постучавшимся в ворота, чтобы попросить хлеба и воды для своего сына, но дон Кристобаль, командующий экспедицией и полномочный представитель их величеств в заморских землях. Фрей Хуан Перес тепло обнял Колона. — Сын мой, вам нет нужды говорить мне, что дела у вас идут прекрасно, — он пристально всмотрелся в глаза Колона. — Но почему я говорю, а не слушаю, — фрей Хуан Перес весело рассмеялся. — Болтливость — грех стариков. Я уже послал за*Диего. Разумеется, именно он привел вас к нам. — Я был бы неблагодарной собакой, если приехал бы только ради сына. Нет, я у вас в вечном долгу за то,1 что вы направили меня на троцу, которая привела к заветной цели. А кроме того, по приказу их величеств я должен отплыть из Палоса. Едва Колон произнес последнее слово, как появился высокий светловолосый мальчик во фланелевой блузе и серых рейтузах. С трепетом взирал он на великолепную фигуру Колона, пока тот не опустился на колено и не протянул к нему руки. И Диего устремился в его объятия, прильнул к груди отца... ft Завершая подготовку к экспедиции, Колон поселился в Ла Рабиде. В полдень следующего дня в сопровождении приора и алькальда Палоса смуглолицего — Диего Родригеса Прие-то, нотариуса, трубача и полдюжины алы з^еилов Колон появился на ступенях церкви святого 1 иА Ранее городской глашатай объявил ч i о ожидается важное сообщение, и на площади собрртк^ большая толпа матросов, рыбаков, конопатчиков, вяза^лщков канатов, купцов, владельцев кораблей, капитанов, а также женщин и другого портового люда. Заиграла труба, и над площадью повисла тишина. Нотариус выступил вперед и зачитал королевский указ. Из указа следовало, что город Палое в течение десяти дней должен поставить под начало дона Кристобаля Колона две боевые каравеллы. Команды этих судов будут получать обычное для военного флота жалованье, причем его уплатят за четыре месяца вперед. Далее следовал перечень необходимого снаряжения, а заканчивался указ перечислением наказаний, ждущих тех, кто осмелится не повиноваться их величествам. В тот же день Колон принял двух посетителей. Первым появился рослый мужчина лет тридцати, одетый небогато, но державшийся весьма уверенно. Он назвался Васко Арандой, заявил, что он — совладелец недавно затонувшего корабля. Это происшествие, добавил он, лишило его средств к существованию. В море он уже десять лет, пять последних служил на военных кораблях Испании, сражавшихся с алжирскими пиратами. Колон выслушал его благосклонно. А еще более Аран-да завоевал расположение адмирала, немедленно согласившись на участие в экспедиции к заморским землям. — Я не прочь рискнуть. Кто не рискует, тот не выигрывает. А большой выигрыш требует и большого риска. Если вы наймете меня, я могу привести шесть матросов моей прежней команды. Они здесь,ь в Палосе, и пойдут за мной хоть в ад. Колон тут же сообразил, что едва ли он найдет лучшего офицера по вербовке команды, и предложил Аранде эту должность, пообещав, что по выходе в море определит его еслй не капитаном одного из кораблей, то на какую-нибудь высокую должность. Визит Аранды Колон воспринял как добрый знак. Ему уже казалось, что моряки Палоса будут драться за место на его каравеллах. В такой вот эйфории он и принял Мартина Алонсо Пинсона. — Вы долго отсутствовали, — Пинсон крепко пожал Колону руку, — но, как видно, не теряли времени даром, судя по тем полномочиям, которыми наделили вас их величества. Хотя мне кажется, что вы подвергаете себя отчаянному риску, отправляясь в неведомое только на двух кораблях. — Согласен с вами. Но их величества выделилимне только два корабля. — Так почему бы вам самому не снарядить третий корабль? В договоре имелся пункт, согласно которому Коло_; право взять на себя одну восьмую часть общих расхода на экспедицию q соответствующей компенсацией в виде одной восьмой ожидаемых доходов. Этот пункт ввели для того, чтобы ублажить гордость адмирала: благодаря этому никто не мог сказать, что Колон решил прокатиться до Индии на чужом горбе, не заплатив ни гроша. Но он не собирался говорить об этом Пинсону. По-прежнему Колон относился к преуспевающему купцу с подозрением. — Если я снаряжу корабль, то мне придется взять себе часть прибыли, полагающейся их величествам. — Конечно. Но едва ли их величества станут возражать, если учесть, что увеличение количества кораблей резко повысит шансы на успех. — Вполне возможно, что им это не понравится, — гнул, 45 |
