Вокруг света 1992-01, страница 22

вое ружье, но оно не походило на обычные гладкоствольные, которые торговцы Красных Курток* на севере продавали племенам этой страны.

У него был ствол с нарезкой и хороший прицел. Я уже видел несколько таких ружей и знал, что оно принадлежало трапперу торговцев из Длинных Ножей**.

Несомненно, мой враг убил одного из них. Говорили, что ружье с нарезкой стреляет в три раза дальше, чем гладкоствольное, и всегда точно в цель.

— Пойдем, — обратился ко мне отец. — Видишь, Вороний Колчан направился в свой вигвам. Мы также пойдем туда.

Мы обнаружили, что наш друг был ранен, но не тяжело: пуля врага скользнула по руке, не задев кость. Я так был сосредоточен на воспоминаниях о своем участии в прошедшем бою, что к разговору в вигваме особенно не прислушивался. Однако я разобрал, что врагов было более двухсот, а сколько убито — пока неизвестно, что с нашей стороны погибло девятеро, а семеро было ранено...

— Ал си! — позвал меня отец, и я сразу же проснулся. Оказывается, я заснул, сидя на ложе. День еще не наступил, но женщины поставили перед нами миски с вареным мясом. Отец велел мне есть побыстрее: мы должны продолжить свой путь. Без всякого сомнения, в зарослях нижней части долины еще остались многочисленные враги, и мы должны миновать эти места еще до наступления дня.

Мы быстро съели свои порции мяса, взяли оружие и ушли, пообещав нашему другу навестить его снова на обратном пути домой.

Наша лодка оказалась там, где мы ее оставили. Мы поставили ее на воду, забрались в нее и отправились дальше.

После полудня мы увидели, что появились тонкие струйки дыма, ползущие вниз по склону. Это было похоже на то, как будто десятки и десятки военных отрядов движутся вниз, неся с собой дымные факелы. Но это не был дым, это была пыль, поднятая идущими на водопой стадами бизонов. Лоси и «олени с дрожащим хвостом»* стали уходить. Чернохвостые тоже.

Перед заходом солнца мы миновали устье Речки Волчьих гор.

— Остановимся, пришло время добыть мясо, — обратился я к отцу.

— Давай сделаем так, как ты сказал, — ответил он.

Мы причалили к песчаной полосе, заваленной принесенной рекой топляком, и вытащили лодку на берег. Нам ничего не оставалось, как поспешно присесть, потому что сотней шагов выше нас показался желающий напиться чернохвостый олень-самец. Я прицелился в него из своего ружья и нажал на спуск.

Он упал в воду, несколько раз дернулся и затих. Я перезарядил ружье, мы подошли к нему и вытащили на прибрежный песок. Пуля попала точно в то место, куда я целился, и прошла навылет.

Как я был доволен своим оружием и самим собой!

Мы освежевали оленя, вырезали лучшие куски мяса. А когда мой отец встал на стражу, я разжег костер и поджарил язык, печень и несколько ребер. Скоро мне наскучило сидеть у жаркого костра и поджаривать мясо. Я встал, взглянул на то, что делается по другую сторону топляка, и сразу же потянулся за своим ружьем: не более чем в пятидесяти шагах от меня на берегу реки пил воду «настоящий медведь»****.

Я тщательно прицелился в него — не в туловище, а под ухо: выстрелил и прыгнул в ту сторону, где была наша лодка. Я был готов столкнуть ее в воду, если бы медведь бросился на меня. Но прежде оглянулся на берег. Я его убил! Медведь лежал наполовину в воде. Я позвал отца, но в этом не было необходимости — он уже бежал ко мне, опасаясь, что я стрелял во врага.

Когда же он увидел, что я сделал, он закричал:

— Апси! Какое у тебя чудесное ружье!

♦Краен ыеКуртки — так индейцы звали белых жителей Канады.

**ДлинныеНожи — обычное название черноногими белых жителей США.

*** Белохвостый олень (Прим.авт.).

**** Так черноногие называют гризли.

— Да. И ты бы мог сказать: «И какой хороший стрелок тот, кто нажал на этот спуск», — ответил я ему.

— Аи! Да ты именно такой и есть! И ты наверняка совершишь еще что-нибудь, чего я не смог сделать. «Настоящий медведь» никогда не был в числе моих трофеев. Иди отрежь его когти, а я дожарю наше мясо.

Эту ночь мы провели на маленьком островке, заросшем ивами. На рассвете, искупавшись и поев жареного оленьего мяса, мы опять отправились в путь. Но не успели отплыть далеко, как... грянули выстрелы неподалеку от нас, ниже по течению реки. Мой отец закричал мне:

— Греби! Греби сильнее! Мы не должны проскочить этот мыс!

Но течение оказалось сильнее наших рук, и мы убедились, что очень скоро обогнем этот мыс и будем обнаружены врагами, которые находятся ниже нас по течению реки.

И вдруг мы оба рассмеялись и воспрянули духом: совсем неподалеку мы увидели очень большую лодку Длинных Ножей, которую тянули вверх против течения идущие по берегу люди. Не успели мы их хорошенько рассмотреть, как находившиеся на борту стали что-то кричать тем людям, которые вели эту, давшую течь, лодку за канаты. Очень торопливо они стали подтягивать ее к берегу, а потом разгружать.

А тот, кто подошел к нам и стал трясти наши руки, был Телячья Рубашка*, — Длинный Нож, которого мы знали очень хорошо. Он был женат на женщине из нашего племени.

— Это Пятнистый Медведь собственной персоной. И Апси здесь тоже. И куда вы думаете направиться? — воскликнул он. Он говорил на нашем языке так, как.если бы был одним из пикуни.

— Куда же мы можем направляться, как не против врагов, сейчас — против Народа, Носящего Пробор? Друг, Телячья Рубашка, не знаешь ли, где сейчас их лагерь? — спросил мой отец.

— Когда мы проходили устье Малой реки — дай-ка мне подумать, хотя, пожалуй, я не смогу вспомнить, сколько ночей назад это было, — их лагерь был там, — ответил он.

— Ха! Может быть, мы также найдем их там, — произнес отец.

Телячья Рубашка интересовался новостями о Длинных Ножах в форте, где много домов, и тем, хороша ли была зимняя торговля. Мы рассказали ему, что две луны тому назад, когда мы покидали это место с белыми людьми, все было благополучно, а склады полны шкурами и мехами. Эти известия его обрадовали.

В свою очередь, он сообщил нам кое-какие новости. Он сказал, что Великий Отец белых людей хочет, чтобы племена черноногих следующим летом собрались вместе с племенами кроу, ассинибойнами, Внутренним Народом и флатхедами в устье Желтой реки. Туда же он собирается отправить своих вождей, чтобы все заключили мир друг с другом и с белыми людьми и дали белым разрешение строить через их страну дороги и безопасно проезжать по ним.

Между тем место, где была течь в большой лодке, заделали, и ящики, бочки и кипы товаров загрузили в нее снова. Двадцать человек взялись за тонкий канат. Телячья Рубашка дал им знак тянуть. Так мы с ним расстались и поплыли вниз по течению.

Этим утром вдоль берегов реки мы видели мало лосей и оленей, редко попадались и бизоны — верный признак того, что долина часто посещается охотниками Носящих Пробор, и мы опасались, не появятся ли они. Мы хорошо знали, что дальше днем плыть не должны, и рассуждали о том, что надо высадиться на берег и покинуть лодку. Но мы медлили — несколько дней спокойного плавания сделали нас ленивыми. Итак, мы плыли дальше, приговаривая: «Ну, мы проплывем вниз до того места». А достигнув его, решали рискнуть и продолжить путь по воде дальше.

Все это продолжалось до полудня. И вот, когда мы стали огибать излучину реки, услышали с севера все нараставший

♦ТелячьяРубашка — это Д.Е.Бразеу, клерк Американской меховой компании и тот человек, который построил дома Бразеу в Йеллоустоне. В1856 или 1857 годах он вступил в управление Компанией Гудзонова залива (Прим. авт.).

20