Вокруг света 1992-01, страница 41

уже имеются все признаки цивилизации. Некоторые живут там из поколения в поколение, многие через некоторое время уезжают, другие живут и на Марсе, и на родной планете. Но общие черты сообщества существуют.

Земля — вторая планета Солнечной системы, которую я посещаю. Общение с землянами считается очень трудным делом, и я сомневалась, что мне это удастся. Чтобы вы имели более полное представление о нас, я расскажу, как мы живем.

Мы пятиконечные, ростом более трех метров. Большая голова покрыта короткими волосами красноватого цвета. Глаз, подобно вашим, у нас нет. Мы видим как бы особыми клетками, разбросанными по всему телу. Но то, что вы называете глазами, на лице есть, с их помощью мы ощущаем тепло или холод, так как они снабжены терморецепторами. Но ни зрачков, ни чего-то другого, как у вас, нет. Не различаем мы и запахов, даже с трудом представляем, что это такое. Зато слух очень острый, мы слышим большой диапазон звуков, но не ушами, а тоже особыми клетками, разбросанными по телу. По звуку легко определяем его направление. Одновременно я правой рукой могу слышать одно, а левой — другое. Фактически мы живем в мире звуков, как в волнах океана. Вы даже представить себе не можете, как громко звучит ваша Земля. При некоторых обстоятельствах нам приходится применять защиту от ваших звуков, причиняющих нам боль.

Не испытываем мы и вкусовых ощущений. Но умеем таким образом подключаться к вам, что слышим запахи и ощущаем вкус безо всяких особых рецепторов, как бы умом. Это умение не так легко дается, им обладают далеко не все, кто работает на Земле. И у меня получается лишь кое-что. Теперь вы понимаете, как мне интересно общаться с вами.

На нашей планете мой дом напоминает соты и находится под землей, хотя есть и дома надземного типа, как ваши многоквартирные. В доме у меня есть приспособления для приема пищи (она скорее напоминает набор минеральных веществ) и подпитки энергетикой — мы можем питаться двумя способами. В домах вообще много приборов, поддерживающих уровень среды в оптимальном режиме. Он создается автоматически, но некоторые приборы регулируются владельцами. Это связано с нестабильностью планеты.

У нас нет столов, стульев — в мебели мы не нуждаемся. Мы просто переводим режим организма в состояние покоя и отдыхаем, оставаясь активными. Дома у меня есть рабочий «кабинет» для занятий. Это единственное место в доме, где есть нечто напоминающее кресло и «стол» с различными приборами. Книгу нас не существует, информация содержится в кристаллах, для озвучивания которых и служит один из приборов на «столе». Вообще же любую информацию можно получить в банке данных.

Одежда у нас традиционная. Дети

одеваются в особое возрастное «платье», по которому видно, сколько им лет. Для взрослых она — с опознавательными элементами, позволяющими определить профессию и местожительство, и похожа на тунику. Только покрой отличает мужскую одежду от женской. Правда, ограничений никаких не существует, и многие заимствуют некоторые детали одежды у других цивилизаций. Но и такая обязательно должна иметь знаки отличия. Поскольку на нашей планете нет резкой смены времен года, одежда фактически одна и та же, меняются только цвет и свет. Сейчас распространяется мода на такой тип одежды, которая в цветовой гамме отражает эмоциональное состояние. Это очень удобно, поскольку позволяет легко ориентироваться в отношениях друг с другом. «Туника» как бы испускает свет, меняющийся в течение дня. Это нам нравится. Но у мужчин более сдержанные тона и беднее световая гамма. Дело в том, что у нас не существует ярко выраженных отличий между мужчинами и женщинами, есть и средний пол, что выражается и в одежде. Головных уборов нет, но обувь мы носим. Она несет много разных функций защитного и стимулирующего характера. Это сложный «прибор».

Раньше у нас была языковая система общения, но сейчас телепатическая. Хотя на кристаллах записана информация на языке. Его можно считать понятийным, то есть таким, на котором сразу передается не слово или фраза, а как бы пучок мыслей. Иногда, если наступает перегрузка воспринимающих систем организма, мы пользуемся языком, отличающимся от старого — объясняемся звуками. Хотя в основном общаемся телепатически, правда, понимаем, что нуждаемся в звуках. Вы плохо представляете себе, как мучительно состояние, когда способные говорить вдруг замолкают...

В назначенный день вездеход к нам так и не пришел. Посоветовавшись, мы решили перебираться к следующей зоне. Готовить место для лагеря пошли Иван Алтынов, Наталья Голубева, Володя Стрехач и я. Что нас ожидало впереди, естественно, никто не мог знать. О подобном я тогда вообще не задумывался. И все же, как выяснилось гораздо позже, все события экспедиции с первого до последнего дня одному человеку были известны. Нам же предстояло с ними еще столкнуться...

ОТ РЕДАКЦИИ. Материалы экспедиции на Камчатку, своими впечатлениями о которой частично поделился наш специальный корреспондент, оказались обширными, необычными в трактовке. Редакция планирует в этом году опубликовать отдельным изданием личные дневники участников экспедиции, и нам хотелось бы узнать, будет ли интересна такая книга для читателей.

ПЕРСИДСКИЕ МОТИВЫ

«Нис е Дихан» называют Исфахан поэты и путешественники, это означает «вторая половина мира». Исфахан —это синее небо с кружевом куполов и минаретов, зелень садов, золото восточного базара...

«Мы арабы, мы персы: в наше государство входило 28 народов, и оно простиралось до границ с Индией и Россией», — так написано в школьных учебниках. Иранцы гордятся своей историей. «То, что сохранилось от далекого и недавнего прошлого, — говорят они, — свидетельствует о культуре, не имеющей себе равных на всем Среднем Востоке». Невозможно не согласиться с этим, глядя на дворец «с 40 колоннами» (40 означает просто «много», вспомните для сравнения сказку об Али-бабе и сорока разбойниках), на самом деле — двадцать стройных колонн любуются своим отражением в воде.

Чехед Сотун — так называется здание, в котором сохранилось бесценное сокровище: фрески, изображающие эпизоды войн. Однако часть фресок закрыта деревянным панно, здесь нарисованы сцены, непристойные с точки зрения исламской морали: пиры, женщины в легкомысленных одеяниях, разносящие вино, восхваление плотских радостей. И все же их не замазали масляной краской, не сбили штукатурку, не взорвали в гневе все сооружение, а лишь целомудренно прикрыли — мол, нам это не подходит. Иран отказывается от части своего прошлого, но не уничтожает все подряд...

На бывшей площади Мейдани-шаха, а ныне Площади имама — целых четыре шедевра гражданской и религиозной архитектуры: шахская мечеть, дворец Али-Капу, мечеть Лофтоллы и базар. Шахская мечеть с куполом на высоте 52 метров и парой минаретов почти той же высоты была построена всего за 18 лет — с 1611 по 1629 год. Дворец Аль-Капу славится музыкальным залом с потолком из пористого алебастра, подобным драгоценной вышивке. Но главное в этом потолке —

специальные приспособления для того, чтобы музыка была слышна во множестве комнат и комнаток, где на мягких коврах сидели гости.

Как много надо посмотреть в Исфахане — 33 арки переброшенных через реку мостов, тысячелетнюю Пятничную мечеть с монгольскими мотивами, мавзолеи, храм огнепоклонников зороастризма.

Но впереди еще одна приманка для путешественников — Шираз, связанный с именами поэтов Саади и Ха-физа. Это тот самый Восток, который так мечтал увидеть Есенин, воспевший в «Персидских мотивах» как раз эту томность и прелесть, «синие цветы Тегерана», «ароматы, что хмельны, как брага»...

(Окончание см. на 4-й стр. обложки)