Вокруг света 1992-04-06, страница 33

ЗНАХАРЬ. Закончена наконец-то наша хата! Хоть одну ночь проведем нормально. А то все чаще стала напоминать о себе моя многострадальная спина.

Утром положили последние венцы yi принялись за крышу. Зорикт собирал крупные «лепешки» сфагнума и ягеля и подавал мне. Я тщательно утаптывал их на бревнах. За полтора часа соорудили хорошие нары. Когда вечером мой напарник пошел за грибами, я принялся за печь. Часам к девяти удалось сложить нечто отдаленно напоминающее этот предмет. Видимо, придется как-нибудь переложить. А пока — печка, похлебка, тепло и спать, спать, спать... Печь затопили простыми дровами и поняли, что это никуда не годится. Надо делать древесный уголь и топить только им, поскольку горит он без дыма. Издали казалось, что избушка наша охвачена пожаром. Сизый дым валил откуда только мог. Дольше минуты внутри невозможно было находиться. Единственная живая душа, которая умудрялась терпеть этот дымный смрад, была наша Мери. Быстро почувствовав себя хозяйкой на новом месте, она тщательно обследовала каждый угол в хате, нагадила на нарах и устроилась у Зорикта на плече. Все это натолкнуло нас на мысль, что Мери нужна отдельная жилплощадь... Еще одна задача на будущее.

Ложиться спать не спешили. Завтра выходной. Планов никаких не строим. Едим, отдыхаем, и все.

29 ИЮЛЯ. ПОНЕДЕЛЬНИК

МАУГЛИ. Дед спать не ложился, всю ночь поддерживал костер. День был занят поиском пищи. Ближе к вечеру на остров нагрянули киношники. Удалось выяснить, что, возможно, нас снимут 31-го. Господи, как я устал. Как мне это осточертело. Это однообразие — прилив, отлив... Эти камни. Все!!! Чуть не дошел до истерики. Настроение резко упало, у Деда тоже. Мы с ним полаялись, но это было нужно. А в общем продолжаем поддерживать друг друга. Еще у Деда болит горло. Я даю ему таблетки. Гложет меня, медбрата, подлая мысль, чтобы он заболел, и тогда нас снимут с острова. Хочется самому заболеть, но не специально, а так же случайно... До того как уснуть, снова вспомнил родных, близких, деревню, еду.

ЗНАХАРЬ. Итак, выходной. Даже погода была располагающей. Ушел на мыс напротив бухты и провалялся там часов до двух. Небо — «монгольское».

Все было хорошо, да вот только чем дольше я лежал на теплом мысу, тем меньше мне хотелось лежать. Ощущение бесполезно уходя

щего времени гнусным червяком копалось в душе. Прошло семь дней. До окончания конкурса оставалось совсем немного, а у нас, наверное, и половины всех дел не сделано. В общем, я понял, что отдых мне противопоказан.

Я взял консервную банку и пошел в соседнюю бухту в надежде накопать морских червей. Пора уже было ставить продольник хотя бы через бухту. Червей не обнаружил и с горя набрал крупных мидий — попробую ловить рыбу на них. Когда подошел к хате, понял, что все-таки с родным советским напарником было бы лучше. Тот хоть что-то делал бы без указаний. Все время, пока я отсутствовал, Зорикт просто провалялся на нарах. Ни воды не принес, ни в избе не подмел, ни даже дров не наколол. Чувствую, что эта полная инертность начинает меня раздражать. -

Пошли собирать доски для столика. Вернувшись, стал выковыривать гвозди, Зорикт бездельничал поблизости. Набрав немного гвоздей, тщательно подобрал доски и сколотил хорошую столешницу. Дело осталось за ножками. С этим было сложнее. Избушка наша стояла на сплошном камне, поэтому в землю вбить ничего нельзя. День был на исходе, гроза гремела почти над нами, и мы ждали проливного дождя с минуты на минуту. Пора было подумать об ужине. Я решил отложить столик на завтра. Затопив печь, мы поставили грибной суп и чай из брусничника, березовых почек и ромашки.

Гроза пронеслась, слегка промо-росив. Везет нам на погоду. Сытно поужинав, мы отошли ко сну.

30 ИЮЛЯ. ВТОРНИК

МАУГЛИ. Проснулись в 9. Сходили за дровами. В 10, как всегда, вывесили жилет, в 10.30 сняли. Делать эту процедуру становится все труднее. Я слабею. Чувствую, как подгибаются ноги, да и авторучку держу уже не так уверенно. Суп из щавеля снова вызвал волну отвращения ко всему. Горло у Деда проходит. Еще ночью он поставил донку — и вся надежда на нее. В 16 часов сходили проверили ее. Пусто. Это был удар. Настроение просто ни к черту. Пытаюсь внушить себе, что нас снимут все же 31-го, но получается плохо. Думаю, хватит экспериментов. Восемь дней — это срок, этого мне вполне хватило, чтоб понять, что это не для меня. Решили все же дождаться третьего августа и дать ракету. Вечером нашел гриб, и мы сварили похлебку. Настроение улучшилось. Вот так-то, то мне хочется сойти, а то я уверен в себе. Тонкая вещь психология. 31-го днем решили зарубить курицу и пожарить ее, а из потрохов сделать суп. После вечернего «жилета» опять вспоминал дом...

ОТ РЕДАКЦИИ: На этом дневник обрывается. Думается, это лучше всяких слов говорит о чувствах автора, забывшего закончить свое произведение.

ЗНАХАРъ. Вот такой тривиальный конец... И горько, и обидно, и вроде бы должен был предвидеть, старый робинзоновский волк... В общем, этот день последний. Как и в прошлую робинзонаду, восемь неполных дней. Как и в прошлую робинзонаду, почти ничего не сделал. Если не считать, конечно, добротной хаты, карты и мелких запасов. Чувствую, конкурс мне не выиграть.

Утро началось как обычно. Мери склевала у меня на лбу комара, получила порцию ласковых выражений и забилась под нары. Стал замечать, что просыпаюсь с неохотой. Не хочу возвращаться из мира снов в мир робинзонады. Почему-то стал видеть много снов.

Погода исключительно «монгольская». Сходил за водой. Ополоснул лицо. Пока обсыхал, из-за мыса на горизонте вынырнул чей-то бот. По шуму мотора определил, что не наш. Так и оказалось. На боте меня заметили, помахали рукой, я ответил.

Настроение опять как два полюса магнита. С одной стороны, хочу домой. Все, на что я был способен, я доказал себе и миру еще в прошлом году. С другой стороны, раз уж взялся, раз уж снова конкурс, надо работать, бороться, выигрывать.

Проснулся Зорикт. Проводил взглядом за мыс чужой бот. Честно признался, что хотел бы уже, чтобы сняли побыстрей. Плевать ему на конкурс, на выигрыш. Домой хочет, к Байре... Какая тут, к черту, работа.

Взялся за столик. Обтесал 4 столбика под ножки. Приколотил к столешнице, соединив рейками. По-моему, получилось неплохо. Дело оставалось за лавкой и стульями. Зорикт (странно, первое проявление инициативы) стал настаивать, чтобы мы сначала составили карту, собрали ягод и грибов. Такое событие! Разве я мог отказать.

Шли медленно. Мой Пятница плелся недалече. Обошли остров часа за два. Заодно бегло обследовали литораль, обнаружив несколько поплавков, остатки рыбацкой лодки и разный другой мусор.

Когда вернулись, я сел за изготовление ящиков для хранения запасов. В это время на горизонте появился МРБ.

Чем ближе бот подходил к берегу, тем дальше от меня становилась надежда выиграть конкурс. Зорикт был вне себя от счастья...

В последний раз я обернулся к острову Угморин, к кладбищу моих надежд, и понял, что это моя последняя робинзонада.

Публикацию подготовил А.СТРЕЛЕЦКИЙ