Вокруг света 1993-07, страница 48

обычно около половины участников (а не 80 процентов, как в США) решаются пройтись по огню, становясь почти такими же возбужденными, как и калифор-нийцы. Но волдыри при этом образовались у гораздо меньшего числа участников, чем в Америке. В одном случае волдырь появился через два дня после хождения, когда друзья все-таки убедили человека, что не обгореть было просто невозможно.

Приятно видеть, что интерес к хождению по огню растет во всем мире. Ильяс Абдулхакимов, инженер из города Грозного, решился на этот шаг после того, как поучился у Валерия Авдеева. Позже он так прокомментировал свою попытку:

«Когда имеешь четкое представление о том, что такое человеческий организм, понимаешь, что пик нашего физического и психического потенциала чаще всего проявляется в экстремальных ситуациях. Я с высочайшим уважением отношусь к Валерию Авдееву за то, что он отважился овладеть древним искусством хождения по раскаленным углям... И вот я сам стою перед раскаленными докрасна углями... Для достижения необходимого психофизиологического состояния я повторяю строчки стихотворения, которое специально выбрал для этой цели. Я убеждаю себя, что добьюсь успеха. Я настолько убежден в положительном исходе, что по окончании этих экспериментов не чувствую почти никакого возбуждения».

Я же по-прежнему после каждого нового хождения испытываю сильное возбуждение. Мысленно часто возвращаюсь к напеву, который услышала через несколько лет после завершения «подготовки к хождению по огню»: Мы — новые люди, Мы — старые люди, Мы — те же самые люди, Только глубже, чем прежде!

ОБРАТИТЬ СВОЙ СТРАХ В СИЛУ

После учебы у Толли Бэркена и проведения собственных курсов до меня вдруг дошло, что мой рассказ о хождении по огню будет неполным, если я не напишу о другом хорошо известном инструкторе по огнеходству, Тони Роббинсе. Возможность ознакомиться с его методом представилась довольно скоро, когда Тони приехал в Сан-Франциско со своим знаменитым семинаром «Страх, преобразованный в силу: опыт хождения по огню». Я решила поехать и посмотреть на все своими глазами. Хотя я не делала тайны из того, что сама провожу подобные семинары, но решила, что будет лучше, если появлюсь как автор и редактор журнала «Psi Research» и попытаюсь участвовать в работе семинара, так сказать, на общих основаниях.

Более ста участников представляли собой весьма разношерстную группу. Самым младшим был шестилетний мальчик, а самой старшей — 64-летняя женщина: большинству же было лет тридцать-сорок. В ожидании, когда начнется церемония, многие пытались скрыть свое беспокойство, некоторые медитировали, сидя на полу в холле, и

лишь кое-кто выглядел так, будто пришел посмотреть кино. Как я выяснила позднее, очень многих обеспокоил тот факт, что все происходящее фиксировалось на видеопленку; им вовсе не хотелось, чтобы об их необычном занятии узнали знакомые, в особенности коллеги по работе.

Нетерпение собравшихся все возрастало, и, наконец, 25-летний Тони стремительно появился на сцене, излучая энергию и уверенность, мгновенно создав впечатление вдохновенного лидера. После краткого вступления он принялся объяснять технику невролингвистиче-ского программирования (НЛП). Эта система знаний, разработанная Джоном Грайндером, специалистом по лингвистике, и Ричардом Бэндлером, экспертом по компьютерам, вкратце состоит в следующем.

Один из приемов, называемый моделированием, означает систематическое повторение человеческого поведения, благодаря чему появляется возможность дублировать любую форму человеческого совершенства. Согласно утверждениям Тони, чтобы добиться того, чего добился преуспевающий человек, следует:

дублировать систему веры этого человека («неважно, верите ли вы, что можете сделать нечто, или, напротив, верите, что не можете, все равно вы правы»); дублировать «психический синтаксис» этого человека (который, кроме всего прочего, можно определить путем наблюдения за движениями глаз человека); и дублировать физиологию этого человека (в частности, физиологию можно изменить путем дыхания).

Другой прием — имплантированные (подсознательные) команды Эриксона — представляет собой технику скрытого гипноза: произнося некоторые слова (команды), говорящий делает какой-нибудь специфический знак или жест, который должен оказать воздействие на подсознание участников, подводя в конечном счете к автоматическому выполнению команд в ответ на этот жест. На протяжении всего вечера Тони делал этот «скрытый» жест довольно откровенно (я полагаю, намеренно, с тем чтобы усилить веру участников, что они получили что-то, что поможет им успешно пройти по огню). Команды, которые, как я обнаружила, использовались и подчеркивались подобным образом, были, например, такие: «полностью ответствен», «полностью вверяюсь», «целиком соответствующий», «у меня столько силы» и «перемена» (возможно, кое-какие я упустила).

Тони использовал и еще один прием во время подготовки, называемый фиксацией. Он заключается в следующем: показ какого-либо знака или жеста в ответ на особое психическое состояние индивидуума будет вызывать это состояние каждый раз, когда будет делаться такой жест. Если сам индивидуум повторит какой-нибудь специфический жест несколько раз (например, сжимая в кулак пальцы правой руки), находясь в каком-то особом состоянии, тогда повторение жеста неизменно приведет

данного человека в то же самое состояние.

Пересыпая полунаучный, полуразвлекательный рассказ типичными элементами курса о «человеческом потенциале» (когда участники создают «массажный поезд», обнимая друг друга, танцуя и хлопая в ладоши), Тони подвел аудиторию к понимаю того, как достичь состояния, которое он называет «конгруэнтностью» (когда внутреннее и внешнее выстроены в одну линию), по-моему, это то же самое состояние глубокой сосредоточенности, которое Толли Бэркен называет «уделяя внимание на 100 процентов». Чтобы проиллюстрировать, насколько мощным может быть это состояние, Тони весьма эффектно сломал доску одним ударом руки.

Хотя начали мы в семь часов вечера, время для хождения по огню наступило после полуночи. Три «клумбы» из раскаленных углей, по 12 футов в длину каждая, были приготовлены весьма тщательно, это, по моим наблюдениям, очень важно для успешного прохождения, особенно новичков. Под звуки барабанов, вызывающие в памяти традиционные церемонии хождения по огню, Тони несколько раз глубоко вздохнул и прошелся по одной «клумбе». После чего он и двое его ассистентов принялись работать с людьми (которые, как им было сказано, выстроились в три ряда), проверяя, в состоянии ли участники пройти по огню; от них требовалось глубоко дышать, поднять кверху глаза, сжать правый кулак.

Несмотря на то, что я ходила по огню более 50 раз (после пятидесяти просто перестала считать, а это уж когда было!), я нашла, что рекомендации глубоко дышать и смотреть вверх несколько отвлекают. Обычно, прежде чем ступить на угли, я на мгновение опускаю глаза вниз, затем смотрю прямо вперед и испытываю «отпускающее» чувство, сдаваясь на милость «внутренней мудрости ума и тела», как я частенько выражаюсь. В этот момент мне не хочется сознательно уделять внимание ни одному из процессов моего тела, в том числе и дыханию. Я просто стою перед углями, пока не почувствую возрастание энергии и неожиданный внутренний порыв: «Ты готова, иди!» Обычно я не в состоянии определить, сколько времени проходит с того момента, как я занимаю «позицию» перед углями, до того, как ступаю на них, но друзья уверяют, что мое «состояние вневременности» обыкновенно длится не более двух-трех секунд.

Когда я подошла к голове ряда «идущих по огню», одна девушка, помощница Роббинса, закричала на меня: «Вы не в состоянии!» Я попыталась разуверить ее: «Я не раз делала это и прежде!» — «Нет, я не могу позволить вам пойти!» — настаивала она. Я решила с нею не спорить... Что ж, попытаюсь сыграть по их правилам и использовать долю секунды между ее словом «идите!» и первым моим шагом на угли, чтобы создать мое «состояние вневременности».

«Идите!» Я пошла —и прошла безупречно: уверенность вернулась ко мне, угли казались прохладными и гладкими.

46