Вокруг света 1994-03, страница 62

нашли застреленного Мэйдстоуна, местность между деревьев отлично просматривается. Ни колодец, ни озеро от ворот не были видны - с левой стороны, у подножия песчаного бархана, деревья стояли слишком плотно. Он прошел от ворот дальше к северу и через сотню метров убедился, что колышки на том месте, где был найден труп, отсюда видны еще лучше. И озеро с этого места тоже просматривалось.

Если предположить, что Мэйдстоун возвращался к своему лагерю, то не заметить учителя отсюда стрелку было бы просто невозможно. Даже если его внимание поглощено стадом кенгуру. А вот стоя у ворот и целясь в кенгуру меж деревьев, проглядеть Мэйдстоуна стрелок вполне мог. Увидел кенгуру, просунул ствол сквозь сетку, тщательно прицелился и спустил курок. Времени было в обрез, потому что кенгуру скачут быстро, вот и угодил ненароком в незамеченного учителя. Бони пришел к заключению, что несчастный случай в таких условиях не только вполне возможен, но, пожалуй, даже и вполне вероятен.

В день, когда Каланча-Кент обычно вручал управляющему Лейк-Фроум-Стейшн свой список заказов, фэнсер встретился с Бони. Еще издали он приветствовал его громкими криками. Первым делом Бони преподнес ему кружку свежезаваренного чая, а затем они вместе со своими верблюдами отправились к озеру. Каланча с любопытством расспрашивал Бони о новом приблудившемся верблюде, и Бони дал ему то же объяснение, что и Нуггету. Они напоили животных, наполнили водой канистры и выкупались сами. Когда они снова вернулись в лагерь и уютно расположились у костра, солнце уже зашло.

Обоим мужчинам было о чем поговорить. Сперва Бони рассказал о своей встрече с Леввеем, а потом - и с Нугге-том. Едва дождавшись своей очереди, Каланча в нескольких словах сообщил кое-что о своей работе у Изгороди, а затем долго и обстоятельно живописал, как игуана сперла у него остатки холодной тушенки из котелка, оставленного им по рассеянности открытым.

На небе сияли яркие звезды. Тихонько бренчали колокольчики пасущихся верблюдов. Бони осторожно перешел к наиболее интересовавшим его вопросам.

— Скажи-ка, Каланча, не доводилось тебе когда-нибудь стрелять здесь через сетку в кенгуру?

— Что-то не припомню. А что?

— Может, в то время, когда застрелили Мэйдстоуна...

— Не думаю. Нет, совершенно определенно - нет. На что ты, собственно, намекаешь?

— Да нет, просто так спросил. А чем ты занимаешься по вечерам, перед тем как лечь спать?

— Веду разговоры с самим собой, пеку лепешки, готовлю тушенку на завтрак, ну и еще что-нибудь делаю, что придется.

— Значит, то же делаешь, что и я. Разве что разговаривать с самим собой я пока еще не научился. Но ничего, поработаю у Изгороди подольше, наверное, тоже научусь. Я тут основательно все осмотрел и много думал о деле Мэйдстоуна. Я полагаю, это просто несчастный случай. Но как это доказать? Мне бы очень этого хотелось. Что ни говори, все-таки какое-то разнообразие в нашей монотонной работе.

Каланча немного поразмышлял, потом осторожно согласился, что заниматься такого рода проблемой после дневных трудов, конечно, можно. Почему бы и нет?

Бони тем временем свернул сигарету, вынул из костра тлеющий прутик и закурил.

— От ворот видны деревянные колышки, отмечающие место, где нашли Мэйдстоуна, - сказал он, выпустив струйку дыма. - Значит, он оказался там, возвращаясь в свои лагерь. Предположим, что по ту сторону ворот как раз в этот момент появился отличный, жирный кенгуру. Человеку с винчестером хотелось мяса, и желание подстрелить кенгуру было столь неудержимо, что на Мэйдстоуна он просто не обратил внимания. Он стрельнул по кенгуру, промахнулся и вместо того угодил в учителя.

— Могло быть и так, - кивнул Каланча. Его писклявый голос от волнения стал еще звонче. - Насколько я знаю, полиция о такой возможности вообще не заикалась. Но могло же это быть, Эд! Никто до сих пор до этого не додумался. Ведь мотива-то для убийства нет. Мэйдстоун в нашей округе был всем чужой, значит, и врагов у него здесь не было. Да, Эд, не исключено, что ты со своими предположениями попал в самую точку.

— Мне думается, полицейские допустили при розысках слишком много просчетов, - проворчал Бони. - Начать с того, что они перепутали даты и, потом, не пустили ни одного трекера искать следы по эту сторону Изгороди. А ведь можно предположить, что здесь было несколько або из тех, что живут в Квинамби. Допустим, что один из

них стрелял сквозь Изгородь, промахнулся и попал невзначай в Мэйдстоуна. Не объясняет ли это, почему следопыты не нашли ничего до наступления бури? Вот будь ты, скажем, тем або с ружьем - что бы ты сделал?

— Смылся бы побыстрее, вот что, - не задумываясь, ответил Каланча.

— И не попытался бы даже перелезть и посмотреть, не ранил ли ты человека или, того хуже, убил?

— Я понаблюдал бы с этой стороны, движется он или нет, а потом бы рванул наутек. Поступил бы точно так же, как або. А потом, почему бы не принять во внимание, что трекеры не могли найти никаких следов, потому что все следы затоптало проходившее вдоль Изгороди стадо? Я со своими верблюдами был на озере. Так ведь и мои следы тоже были стерты.

— Ты полагаешь, что быки пили на том же месте, где мы поим наших верблюдов?

— Примерно отсюда они удалились от Изгороди и двинулись к озеру. Практически тем же путем, что ходим и мы. Кроме того, было темно, и угонщики, конечно же, не видели ни мэйдстоунского лагеря, ни самого учителя, живого или уже мертвого.

— Мне кажется, мы с тобой немного не понимаем друг друга, - осторожно сказал Бони. - Я думаю, что ты ошибаешься в датах.

— Как это?

— Давай рассуждать так, Каланча: Мэйдстоун выехал из Квинамби, с центральной усадьбы, восьмого июня после обеда. Джонс полагает, что учитель сразу же направился к центральной усадьбе Лейк-Фроум-Стейшн. А он вместо того переночевал у «Колодца 9», а на следующий день поехал дальше, к «Колодцу 10», чтобы остаться там на ночь. В ночь с девятого на десятое мимо тебя по ту сторону Изгороди прошло стадо, и, как ты говоришь, это стадо свернуло здесь к озеру. Допустим, угонщики не увидели костер Мэйдстоуна. Тогда мы должны предположить, что он уже погас. Итак, в ночь на десятое июня Мэйдстоун лежал неподалеку от «Колодца 10», рядом с остывшим костром, а угонщики гнали стадо к озеру. Теперь о человеке с винчестером. Если наша версия о несчастном случае верна, он должен был находиться у ворот, когда Мэйдстоун возвращался от озера с котелком - то есть до того, как стадо затоптало его следы. Так ведь?

— Должно быть, так, - пробормотал Каланча и вынужден был тут же сознаться, что соврал, утверждая, будто ночевал у Десятимильной точки, когда мимо угонщики гнали скот.

— Не у Десятимильной, а у Пятимильной точки был я в ту ночь, - сокрушенно качая головой, проговорил он. - Ну, да ладно, а вот, хотелось бы мне знать, не собирался ли, часом, этот або с ружьем встретиться с угонщиками?

— Возможно, Каланча, но очень маловероятно. Ведь подстрели он по ошибке Мэйдстоуна, он бы тотчас возвратился к своим и сообщил о происшествии Мозесу или Чарли Бесноватому. Итак, мы снова приходим к выводу, что здесь скорее всего несчастный случай.

Каланча-Кент кивнул, достал из кармана трубку и набил ее сигаретным табаком.

— Ты, похоже, парень образованный, - утвердительно сказал он. - Так все аккуратно по полочкам разложил.

— Слишком аккуратно, Каланча. Мне не хотелось бы, чтобы ты болтал об этом с Ньютоном, Леввеем или еще с кем. Пускай полиция сама до этого докопается. В конце концов, им за это деньги платят. А потом, какого дьявола нам вмешиваться в это дело с угоном скота? Ни к чему нам это, верно?

— Ни в коем случае, Эд!

— Ты ведь только с Ньютоном об угонщиках-то говорил, и он заверил, что никому ни слова не скажет. Обещал по крайней мере, что не впутает тебя ни в какую историю.

«А ты, оказывается, вовсе не так уж глуп, дружище», -подумал Бони, когда Каланча спросил его, откуда он знает, что Мэйдстоун ночевал у «Колодца 9». Бони ответил, что хотел набрать воды и случайно обнаружил остатки большого костра. На этом же месте валялся пустой спичечный коробок, в Квинамби таких не было - там продавали спички другой фирмы.

— Не найди я этого коробка, можно было бы с таким же успехом предположить, что это старый костер Нуггета, -пояснил он. - Но помни, что это я только тебе говорю.

— Можешь на меня положиться, Эд. Надо же, как ты классно все продумал. Тебе бы в сыщики! Один мой кузен был в Мельбурне полицейским. До сержанта дослужился. Очень большие способности к этому делу имел.

Покуда Каланча рассказывал о своем кузене, Бони задумчиво разглядывал тощего парня. Он до сих пор так и не составил определенного мнения об этом чудаке, однако теперь многое виделось ему значительно яснее. Каланча

60