Вокруг света 1994-09, страница 51

аколья. Взяв себе в проводники знакомого индейца, Рикельме на каноэ отправился на поиски удачи и богатства.

На третий день относительно спокойного плавания по Мадре - де - Дьос каноэ подошло к устью небольшой речки. Индеец сказал Рикельме:

— Вот Пантиаколья. Можешь высаживаться, а утром ступай куда знаешь.

Соорудив на скорую руку шалаш, Рейнальдо провел в нем ночь, а наутро двинулся вдоль песчаного берега вверх против течения реки, в глубину сельвы. Три дня Рикельме искал золотоносное место и лишь на четвертый нашел — во всяком случае, ему так показалось. Чуть позже, не удовлетворившись скудной добычей, упорный золотоискатель двинулся еще дальше и, пройдя еще сутки, вновь решил попытать счастье. Наконец надежды его оправдались: чуть ли не в каждой пригоршне речного песка ему попадались крупицы золота.

Восемь дней провел Рейнальдо на берегу золотой речки. Он мыл золото и охо — тился — надо же было добывать себе пропитание. И вот на девятый день, по — утру, Рикельме решил прочистить ружье. Склонив голову, он разбирал затвор ка — рабина и вдруг скорее почувствовал, нежели заметил что перед ним кто — то стоит. Это были почти голые индейцы — двое мужчин и женщина. Индейцы смотрели на Рикельме бесстрастно, в глазах — ни тени враждебности. Мужчины были вооружены: за спиной висели допотопные ружья, а на плече — по колчану со стрелами. Шеи у всех троих были украшены ожерельями из золотых бусин, а у одного на руке свер — кали золотые браслеты. Рикельме, понятное дело, не терпелось узнать, откуда у индейцев эти сокровища. И он осторожно, начав издалека, спросил.

— Откуда вы, добрые люди?

— Мы из священного места, — ответил индеец с браслетами на руке, — из того селения, куда не может попасть ни один чужак. А если попадет, то уже никогда не выйдет.

И, прощаясь с бледнолицым, тот же индеец повернулся к нему и проговорил на кечуа:

— Не ходи туда — погибнешь!

Сеньору Рейнальдо Рикельме вовсе не

улыбалось рисковать жизнью, тем более что индейцы в знак благодарности за то, что он починил им ружья, подарили ему свои золотые украшения, да и золотого песку сам он намыл немало.

На обратном пути он повстречал ин — дейцев пиро, и те помогли ему добраться до ближайшего населенного пункта. Однако, прежде чем распрощаться с пиро, удачливый золотоискатель решил выведать у проводников, что за народ живет там, в низовьях реки Пантиаколья.

— Там, — сказали пиро, — живут индейцы мачиганга. Они еще не знают белых людей. Но если белый попадет к ним, его уже никогда не отпустят.

Так, еще недавно скромный отставной оружейных дел мастер Рейнальдо Рикель — ме стал богачом. Вскоре он купил себе большой дом в Куско, обзавелся прислугой... И вдруг в один прекрасный день взял да исчез. То ли перебрался в другой город, то ли вообще покинул Перу, а может...

4 «Вокруг света» № 9

И вот тут — то начинается пятая ис — тория, и последняя. А произошла она уже в пятидесятые годы.

Как — то раз один ученый, выхлопо — тав у перуанского правительства специальное разрешение, отправился на небольшом самолете, пилотируемом мо — лодым, но опытным летчиком, в разведывательный полет над бескрайней сельвой. Самолет долго летал над райо — ном, который ученый указал пилоту, но так ничего и не обнаружил. Устав от безуспешных поисков, исследователь ре — шил возвращаться. А чуть позже тот же молодой летчик предпринял полет в сельву, правда, уже один.

Пролетая над местностью, где, согласно легендам, которые он слышал еще в детстве, должен находиться Пайтити, пилот заметил, как внизу, сквозь густые заросли, на мгновение—другое пробилась струйка дыма и тут же рассеялась. Летчик живо сообразил, что костер разожгли не индейцы. Во —первых, обитатели сельвы обыкновенно разводят бездымнью костры. А во —вторых, ни один индеец не стал бы зажигать огонь, услыхав в небе рокот самолета. Выхо — дит, кто — то намеренно подбросил в ко — стер охапк у травы, чтобы подать сигнал о своем местонахождении — может быть, в надежде на помощь. Не исключено, что это сделал белый человек... Однако самолет так и не смог приземлиться: кругом были сплошные заросли. И пилоту пришлось ложиться на обратный курс...

Чуть выше, читатель, я обмолвился, что эта история — последняя, совершенно запамятовав, что есть еще одна, которая связана уже непосредственно со мной. Вот она.

Дело было теперь уже в далеком I960 году. В то время я преподавал в только-только созданном в Москве Университета дружбы народов имени Патриса Лумумбы. Так вот, однажды на вступительных экзаменах ко мне при — шел юный абитуриент из Перу — имени его я не называю сознательно. Помню,

меня тогда поразило, что по—испански юноша говорил не слишком—то уверенно. И я возьми да и спроси его на -прямик: в чем, дескать, дело? Юноша, зардевшись от смущения, принялся объяснять, что в тех местах, откуда он родом, большая часть населения говорит не на испанском, а на кечуа — языке инков.

Каково же было удивление перуан -ского юноши, когда я вдруг обратился к нему на его родном языке:

— Ну что ж, — сказал я, — продолжай рассказывать о великом вожде Тупак Амару на кечуа...

Так началась наша дружба. Дружба между преподавателем и студентом, ставшим впоследствии крупным ученым, дипломатом и бизнесменом.

Когда мой друг состоял на диплома -тической службе и работал в Москве, мы встречались с ним не раз И однажды он поведал мне такую вот историю:

«Отец мой целый год прожил среди индейцев перуанской сельвы — изучал их быт, нравы и обычаи. Как-то раз он заметил, что в одном небольшом племени, говорившем на кечуа, практикуется древ — нейший инкский ритуал «маскапайча", похожий на обряд инициации. Обряд этот завершался тем, что юноше, прошедшему определенные испытания, возлагали на голову золотой или серебряный обруч, по — свящая таким образом в мужчины. Отца удивило, что ритуал совершался не в селении, а совершенно в другом месте. Но где именно?

Оказывается, юноша, готовящийся стать мужчиной, уплывал на каноэ по одной небольшой реке, а возвращался — уже с обручем на голове — по другой. Стало быть, где—то в верховьях этих двух рек, заключил мой отец, находится бо — гатый источник драгоценных металлов, каковой мог быть сокрыт лишь в одном единственном месте — древнем инкском городе Пайтити.

Мы с отцом долго хранили эту великую тайну: ведь открытие Пайтити сродни открытию Трои. Но сегодня мы решили рассказать все, что знаем, — но только одному вам, Юрий Александре -вич, как моему другу и учителю. А дальше поступайте так, как сочтете нужным".

И он сообщил мне названия тех двух рек, у истоков которых, судя по всему, стоит чудо - город, город несметных бо -гатств и великих тайн.

Я не стану утомлять ваше внимание перечислением бесконечных перипетий и сложностей, связанных с организацией экспедиции в перуанскую сельву. Эта благородная идея была похоронена под ворохом бумаг — письменных обращений, ходатайств, рекомендаций, со -гласований, анкет и характеристик. Коротко говоря небывалый по своим целям и задачам международный проект погиб под прессом гигантской бюрократической машины. А «восьмое чудо света» и поныне остается тайной, покрытой мраком непролазной перуанской сельвы. Но что, если именно сегодня попробовать приоткрыть таинственную завесу? Ведь в наши дни возможностей для этого куда больше, нежели когда-либо прежде.

49

I