Вокруг света 1995-01, страница 63

— Сиу схватили индеанку, — прервал его я. — Быстро на коней, и вперед!

Мустанг жены вождя мог потеряться в ночной прерии, потому мы прихватили его с собой и удалились от лагеря сиу на полмили. Остановившись на лесной опушке, мы спешились.

— Когда вернемся? — шепнул я вождю апачей.

— В полночь, — прозвучало в ответ.

— Да, нужно подождать, пока они обыщут местность и уснут.

Минуту Виннету молчал, потом произнес:

— Уфф! Белые часто говорят, что они гораздо лучше индейцев. Они всегда удивляются их жестокости, но ни один красный человек не поступит так, как этот койот!

Я не стал возражать моему брату, а кратко рассказал Хаммердалу и Холберсу о происшедшем.

В полночь мы тронулись к лагерю. Все предосторожности оказались напрасными — мы просто зря потеряли время, ибо сиу уже ушли.

Куда могли исчезнуть индейцы? В наспех забросанных землей кострах еще тлели угли. Мы зажгли сухие ветки, чтобы поискать следы, и при свете стало ясно, что краснокожие двинулись в прерию.

— Уфф! — изрек Виннету. —■ Скво из страха за детей выдала врагам, что она не одна! Она сказала огаллала, что мы придем за ней и ее сыновьями, и сиу ушли. Едем за ними.

Я был согласен со своим братом. Мы снова тронулись в путь по той же дороге, что приехали сюда накануне. Мы хорошо знали местность, поскольку еще вчера были здесь и двигались гораздо увереннее, нежели огаллала.

Остановившись на месте, где совсем недавно произошла встреча с женой вождя, мы разделились, чтобы лучше осмотреть следы. Через десять минут все снова собрались. Ни я, ни Хаммердал, ни Холберс ничего не нашли. Виннету же оказался более удачлив. Мы снова с большой осторожностью отправились по следу, который указал вождь.

Через четверть часа равнину сменили холмы. Оставив за спиной густой кустарник, мы оказались перед высоким пригорком, поросшим с одной стороны лесом. Сиу медленно двигались к вершине горы с возвышавшимися стволами разлапистых деревьев. При свете луны на фоне голого склона индейцы были хорошо видны, и мы обрадовались, заметив, что оба предводителя едут вместе, чуть отстав от процессии. Но ни женщины, ни ее сыновей не было видно, и это нас встревожило.

— Стоп! — вырвалось у меня. — Этот Фолдер собирался отправиться к какой-то яме, прежде чем покинуть лагерь! Но где она? Я думаю, об этом он сам нам расскажет. Захватим его вместе с предводителем огаллала, обогнем холм и опередим индейцев. Сейчас свернем в кусты, чтобы нас не заметили.

Виннету думал так же, но не сказал ни слова. Он молча поскакал вперед, а мы рысью погнали коней следом, петляя среди деревьев и кустов, пролетавших мимо подобно ночным птицам. Наконец мы остановились у подножия большого холма. Ружья и животные были сданы под охрану Хаммердалу и Холберсу, а мы с вождем, продираясь сквозь колючие заросли, стали осторожно взбираться наверх.

Двигались быстро, но достаточно спокойно, чтобы не сбить дыхание. Добравшись до густого леса, мы забрались на меловую скалистую стену, под которой среди камней змеилась извилистая дорога. В тот же миг уши уловили перестук конских копыт — сиу двигались совсем близко. Когда основная часть отряда прошла, показались еще двое — те, кого мы ждали. Виннету шепнул:

— Белый — твой, вождь — мой.

Осторожно выйдя из укрытия, мы бесшумно побежали следом. Через мгновение уже вскочили на крупы их коней и тотчас зажали всадникам рты. Удар по голове — и не успевшие даже удивиться седоки сползли к нам на руки.

Резко осадив коней, мы соскочили сами и спустили оглушенных на землю. Затем, развернув лассо, проделали с пленниками то же, что делают торговцы, когда приторачивают к седлам тюки и, ведя животных в поводу, спустились с холма. С момента, как мы покинули своих друзей, прошло лишь четверть часа.

Мы доставили пленников к нашей временной стоянке, но тут же покинули ее во избежание неожиданностей. Как

только пленники очнулись, мы остановили лошадей, а пленников развязали. Индеец и белый сразу смекнули, что к чему — сиу молчал, а хитрый Фолдер опустился на колени. Я направил на него револьвер:

— Молитва тебе не поможет, подонок! Где яма, куда по садил, ты скво апсарока и ее детей? Если змеи хоть дотронутся до них — твоя участь решена! Это тебе говорю я, Олд Шеттерхэнд!

— Яма? Змеи? — попытался играть Фолдер.

— Не шути с огнем и веди нас к ним.

Может быть, Фолдер упрямился бы и дальше, но его бегающие глаза случайно натолкнулись на каменный взгляд вождя апачей, оказавшийся выразительнее моих слов.

Мы снова связали пленников и тронулись в путь, но теперь другой дорогой, чтобы у сиу-огаллала было время подумать, где искать своих вожаков. Их исчезновение сыграло еще одну, немаловажную роль: нападение на охотничьи угодья апсарока будет отложено, без предводителя индейцы никогда не примут решения начать войну.

Через десять минут мы прибыли на последнюю стоянку огаллала. Окликнув Фолдера, я опять спросил, где женщина с сыновьями, на что тот мне ответил:

— Ни о какой скво, а тем более о ее детях, я не знаю. Но я много слышал о том, что Виннету и Олд Шеттерхэнд любят справедливость и никогда не судят невиновных!

— Мне жаль тебя. Если бы ты признался, то мог бы надеяться на справедливость. Вчера вечером мы слышали ваш разговор, и нам не нужны доказательства! Может быть, Танчан-хонска будет искренен?

Сиу отрицательно покачал головой и гордо изрек:

— Танчан-хонска не воюет с женщинами и детьми. Он будет молчать.

— Ну что ж, разберемся сами.

Естественно, от места стоянки до той злополучной ямы вели следы. Ночью мы могли их не заметить, а теперь, на рассвете, было ясно видно, что отпечатки ног трех людей и коней вели вдоль леса к кустарнику. Похоже, что верхом ехали индейцы сиу, ведущие пленников. Мне тотчас подумалось о нелишней осторожности, и в этот момент я заметил носки мокасин, выглядывающих из-за широкого дерева. Соскочив с жеребца, я бросился к дереву и увидел старшего сына индеанки. Держа в руке поблескивающий нож, он стоял, готовый на все.

— Ты сын вождя апсарока? — спросил я его. — Меня зовут Олд Шеттерхэнд, а это Виннету — вождь апачей. Где твои мать и брат?

— Уфф! — воскликнул юный индеец. — Олд Шеттерхэнд и Виннету! Мать сказала, что нас хотят спасти, а сейчас сама погибает в яме. Я пошел за целебными листьями — змеи укусили ее!

В его глазах блестели слезы.

— Веди нас! — приказал я ему. —. Может, мы сможем помочь!

— Нет, мать умрет, — обреченно произнес парень. — Но я отомщу! Она лежит, как мертвая, а место, куда укусила змея, стало черным...

Пройдя шагов двести, мы услышали женский голос, раздававшийся словно из недр земли. Пройдя еще немного, мы продрались сквозь густой молодняк и оказались на краю ямы квадратной формы. Она была около четырех метров в ширину, около двух — в глубину, а внутри, для защиты от проникающей влаги, выложена твердым деревом. Рядом валялся настил, также сработанный из дерева, сверху присыпанный или обросший мхом. Такие ямы обычно вырывали охотники и хранили в них шкуры и меха, если не могли увезти их сразу. Невдалеке стояли два коня, а у дерева — два длинноствольных ружья, на которых болталась пара свежих скальпов.

— Чьи это скальпы?

— Тех, кто охранял нас! Я все расскажу Олд Шеттер-хэнду и Виннету, — глаза парня сверкнули, — но сначала прошу помочь матери.

Заглянув в яму, мы увидели большой сломанный сук, послуживший парню лестницей. На дне билась в судорогах скво. Ее частое, прерывистое дыхание сопровождалось стонами. Младший сын, сидевший внизу с изможденным, залитым слезами лицом, держал ее голову на своих коленях. Рядом бесформенной кучей валялись убитые змеи.

61