Вокруг света 1995-03, страница 12
В 4-м номере нашего журнала за прошлый год рассказывалось о велопробеге «Украинский кордон-93», организованном редакцией «Вокруг света» при поддержке журнала «Мир путешествий» и торгового дома «Вик». Участники пробега — братья Супруненко: Владимир, литератор, увлеченный этнографией, и Юрий, географ. В 1994 году велоэкспедиция вдоль украинского пограничья была продолжена и завершена. Об этом рассказывает предлагаемый очерк. к рутишь педали и кажется, что мотаешь не километры, а горячий и вязкий, как патока, воздух, который стекает с полуденного неба и липнет к большим и малым степным протяженьям Травы и чахлый кустарник на обочинах замерли, будто погруженные в мед. Нет сил оглянуться на спутника за спиной, нет желания глазеть по сторонам, чтобы потом соскабливать из памяти приметы прямой и унылой дороги. Взгляд — лишь вперед, где, возможно, засереет пятачок тени от придорожной вербы. Если он мелькнет слева, то, пренебрегая правилами пересекаешь шоссе и катишь по левой стороне, чтоб хоть на мгновение избавиться от зноя. Некоторое облегчение приносит спуск, когда ветер оьет в грудь, слизывая пот. Однако после спуска непременно — подъем-тяг ун... Такое вот начало у нашего путешествия. Вернее, продолжение. В 1993 году, стартовав от днепровских берегов, где когда-то у грозных порогов обрывался водный путь купцов и воинов, мы отправились на восток и, пройдя за полтора месяца по российско-украинскому пограничью почти три тысячи километров, омыли колеса своих велосипедов в днепровских водах в стольном Киев-граде В этот раз нам предстояло отправиться за солнцем вдоль южной, западной и северной границ Украины Но, как и год назад, язык и набор новых карт с «мерилом» (так нынче на украинских картах-«мапах» переводится слово «масштаб»), должны вновь довести нас до Киева. В 1993 году ситуация, как в пограничье, так и внутри молодой страны, была неспокойная и во многом неопределенная. Это отражалось и на настроении сельского люда, и на его восприятии (а точнее — неприятии!) перемен. Однако новые ветерки (для многих, правда, еще непонятно, с какой стороны они дуют и куда зовут) уже успели повымести из душ жителей сельбищ и хуторков уныние и растерянность. Это новое еще далеко не радужное, но уже не подавленное настроение достаточно точно передала одна бабуля из полесского села Старики: «Що було, то мы вже видели, а шо будэ, побачимо». Если раньше дорожные впечатления сыпались в память без разбору и огранки, а потом выуживалось то, что было на слуху у всех, по обе стороны пограничного плетня, го ныне уже захотелось прислушаться к интонациям, посмаковать диалектные особенности языка, пощупать корни. Где они? В какой земле? Как глубоко залегают? Мы искали эти корни на пыльных обочинах дорог, а сельский люд с тревогой посматривал на раскаленное небо, и заботы его были о корнях и корешках на пыльных грядках. Мы останавливались на перекрестках, где ветры обдували корявые пальцы, пытаясь определить, откуда и когда ветер одарит прохладой и влагой Так пришло понимание того, что солнечные восходы и закаты, ветры, реки и родники, которые определяли и ритм нашего движения и дорожный быт. издревле составляли коренную основу жизни землепашцев и скотоводов. Свой язык, свои счеты у селян с природой. Словечками из этого языка, записями Г 4 |
