Вокруг света 1999-01, страница 73

женской церкви 22 главы при высоте 37 метров.

— Поразительно. Вроде такое монументальное сооружение, а совсем не давит, возле него чувствуешь себя легко и просто, — замечаю я.

* — Ну прежде всего потому, что церковь сложена из бревен, а бревно, дерево по масштабу соразмерно человеку. К тому же зодчие применили массу приемов, чтобы зрительно облегчить объем церкви, лишить ее скучной монотонности.

— Какие же именно?

— Вот, к примеру, мы с вами насчитали пять ярусов глав, — терпеливо продолжает Гущина. — Но присмотритесь: главы-то все разные! Самые большие в третьем ярусе, чуть поменьше — в первом, а самые маленькие — в четвертом. Да и главы трех нижних ярусов на одну треть «вдвинуты» в бочки. Что это, по-вашему, дает?

Прйглядываюсь: купола как бы прижаты к телу церкви, и от этого ее силуэт становится более цельным, пирамидальным. А их разнове-ликость словно рождает музыку... И финальный аккорд — главный купол. Да, каскад куполов Преображенской церкви поет. И играет с солнечными лучами...

Стены церкви сложены из сосновых бревен; плотники обходились топором, хотя, конечно, знали пилу, — просто бревно, обработанное топором, лучше сохраняется в сыром климате. А главки покрывали лемехом — маленькими дощечками, вытесанными, тоже топором, из осины. Именно осины — дерева легкого, пластичного, разбухающего от дождя и не пропускающего влагу. Несколько десятков тысяч таких лемешинок надо было вытесать вручную для куполов Преображенской церкви! Осина легко меняет свой цвет: при солнце — лемех серебристый, в пасмурные дни — стальной, а на закате — розоватый... Потому церковь каждый раз выглядит по-новому.

И лемех, и бревна, рубленные топором, и конструктивные элементы храма — восьмерик, прируб, бочка, главка — все это традиционно для русской деревянной архитектуры и, конечно, было хорошо известно мастерам, возводившим храм. Но здесь все приемы доведены до совершенства... Кто же строил Преображенскую цер

ковь? Снова обращаюсь к Виоле Анатольевне — она историк, уж сколько лет копает архивы.

— А сие до сих пор неизвестно, -ответ прозвучал просто. — Известно лишь, что церковь была освящена в 1714 году, видимо, незадолго до этого и построена. Не исключено, что ее строила та же плотницкая артель, которая перед этим возводила многоглавую Покровскую церковь в селе Анхи-

pfCCM>' с ,К f с Л\и»

И

Со,

мово под Вытегрой. Ее мы потеряли уже в наше время, в начале 60-х, сгорела из-за преступной небрежности... С этой церковью связаны две фамилии — Невзоров и Буняк, но от предположения, что это были строители, пришлось отказаться: в архивах говорится о них как о жертвователях. Так что остается только легенда...

Я уже слышала о мастере, который в одиночку построил Преображенскую церковь. Окончив работу, он вышел на берег озера, полюбовался своим творением и закинул топор в Онего со словами: «Построил эту церковь мастер Нестор. Николи не было, николи не будет».

Красивая легенда. Начнешь ее уточнять (как это не было? один построил?) — и все посыплется... Пусть живет, нетронутая.

сыщется ли новый нестор?

Как только я высказала вслух эту крамольную для историка мысль, что-то словно толкнуло меня: говорю о легенде, а думаю, кажется, о реставрации...

Уже 18 лет Преображенская церковь стоит закрытой. С того самого

времени, когда — для укрепления храма — внутрь его поставили металлический каркас, сняв полы, «небо»¹, иконостас-

Конечно, дерево не вечно. Еще во второй половине XIX века осуществили «благолепное поновление» храма, закрыв стены тесовой обшивкой: это был своего рода каркас, державший срубы, и в то же время церковь приобрела вид, соответствующий вкусам того времени. Скучный, надо сказать, вид.

И потому, естественно, когда в конце 40-х, в 50-х годах развернулись масштабные реставрационные работы (ими руководил известный архитектор Александр Викторович Ополовников), первым делом была снята тесовая обшивка; кровельное железо, которым были покрыты главки, вновь заменили на лемех. Церковь приняла прежний вид, но вопрос инженерного укрепления памятника решен не был. И процесс разрушения продолжался.

Тогда-то, после многолетних дебатов, в которых принимал участие десяток институтов, и был осуществлен проект, в результате которого церковь оказалась для людей закрытой. Мощные металлические скобы легли и на внешнюю сторону стен, сильно испортив их бревенчатый рисунок.

..Александр Любимцев, главный хранитель памятников, своим ключом открывает замок на дверях церкви. Саша (он очень молод и не против, когда я называю его только по имени) идет в церковь, чтобы проверить, все ли в порядке. Я — с ним. Пока мы стоим на крыльце и Саша рассказывает, как он хранит снятые во время последних работ доски пола и бересту, что лежала за «небом» как гидроизоляция, к храму подкатил на велосипеде человек в штормовке. Знакомимся. Это — Валерий Александрович Козлов из Института леса Карельского научного центра РАН. Вот уже пять лет специалисты института работают над программой «Мониторинг биоразрушений Преображенской церкви».

Со скрипом открывается дверь церкви. Когда глаза привыкают к полумраку, замечаешь, что все простран

¹ Потолок в виде полой усеченной пирамиды.

74

ВОКРУГ СВЕТА 1/99