Юный Натуралист 1971-01, страница 48

46

А шофер Конон подвинул кепку с затылка на нос, стал, упершись локтем в металлическую сетку, сказал, снова хвастая:

— Я этих медведей перебил на своем _веку — не сосчитать!.. Для хорошего охотника медведь — зверь не страшный. Пусть это он меня боится, а не я его, верно?..

— И не жалко? — продолжали кричать ребята.

А Петр Васильевич строго спросил:

— Машина уже готова, Виктор Михайлович?..

— Давно...

— Подождите меня, пожалуйста, около нее, — не то попросил, не то потребовал директор. — И впредь прошу вас не перебивать меня, когда я беседую с ребятами, вам ясно?..

Конон что-то такое непонятное пробормотал, пожал плечами и пошел к гаражу. А Петр Васильевич повернулся к школьному саду и показал на маленький кирпичный домик, который построили здесь уже за время каникул.

— Видите вон тот сараюшко? Видите. А знаете, что это такое? Это новый зверинец. В нем Мишка наш жить будет со всеми удобствами. Вот закончим его на днях, и Мишку туда и переселим.

— Смотрите! — громко сказал Венька Степаков. — Поднялся Мишан — тоже на дом на свой смотрит!

Ребята обернулись к медведю.

Он стоял теперь, передними лапами взявшись за прутья.

— Миха, Миха! — ласково позвал Егорка. — Ты узнал меня, а, Мишанька?

И медведь, глядя на друга своего Егорку, замотал большой головой.

— Узнал! — обрадовались ребята. — Точно, узнал!..

— А как вы его туда будете переселять? — спросил у Петра Васильевича Венька Степаков, кивая на новый зверинец. — Он же вырвется да еще убежит?

И все разом заговорили: и в самом деле — а как?

— А это вы скоро увидите, — пообещал Петр Васильевич. — Мы тут с нашими шефами одну такую штуку придумали...

И тут Венька Степаков, который, как всегда, уже не слушал, а по сторонам глядел, громко сказал:

— Гля, какой старикан идет!

И все разом обернулись и увидели в самом деле очень странного человека. Он был худой и высокий, с бородкою и в пенсне, и на нем была высокая черная шляпа и узкое черное пальто с маленьким бархатным воротничком, и в правой руке он

держал длинную трость, а в левой — большой потертый портфель.

Странный этот человек остановился напротив Петра Васильевича, внимательно посмотрел на него, вытянул шею и тоненьким голосом спросил:

— Насколько я понимаю, вы директор интерната?..

— Совершенно верно, — подтвердил Петр Васильевич.

Тогда человек сначала переложил трость в левую руку, потом правой приподнял шляпу и снова очень тоненьким голосом сказал:

— Антон Семеонович Бочкарев-Меле-кесов, старший научный сотрудник краеведческого музея...

И Петр Васильевич тоже слегка поклонился:

— Чем, как говорится, могу?..

Старик ткнул тростью в землю, повел набалдашником вперед — словно рычаг какой передвинул — и бородку задрал так, будто обращался к кому-то, сидевшему на березе рядом с клеткой.

— Надеюсь, вы читали в газете э-н-на-ше объявление о том, что для экспозиции в диораме нам требуется э-м-медведь?..

Петр Васильевич удивился:

— Он же вам всю диораму разломает, наш Мишка!

Старик захихикал так смешно, словно кого-то передразнивал, я бородку опять задрал так, словно тот, кого он передразнивал, сидел на березе.

— Вы меня насмешили, — сказал странный старик. — Конечно же, перед тем, как э-п-поставить экспонат в диораму, над ним еще поработает э-т-таксодермист.

— Ах, вот оно что! — протянул Петр Васильевич. — Вы хотите из нашего Мишки чучело сделать?

И старик тоненько рассмеялся, тряся бородкой и все словно поглядывая вверх, а потом поднял указательный палец и значительно сказал:

— Э-именно!..

И ребята так и застыли с открытыми ртами...

(Продолжение в следующем номере)