Юный Натуралист 1971-05, страница 55

Километрах в двадцати к северу от Козыревска, небольшого поселка лесозаготовителей в самом центре Камчатки, лежит крошечное Ушковское озеро. Оно так мало, что не помечено ни на одной карте области. И все-таки знают о нем не меньше, чем о других камчатских озерах, раскинувшихся голубыми зеркалами на десятки километров в краю девственной тайги и огнедышащих вулканов. Славу Ушковскому озеру принес единственный на Камчатке рыбоводный завод, построенный тут более сорока лет назад.

Каждое лето с океана к устьям многочисленных камчатских рек устремляются косяки лосося. Первой идет красавица чавыча. Подчиняясь тысячелетнему инстинкту, идет она вверх по рекам, отыскивая среди множества безымянных речушек и ручейков ту единственную, где несколько лет назад сама появилась на свет. Теперь настала ее пора дать жизнь очередному поколению лосося.

Ближе к осени, когда окружающая тайга оденется в золотой и багряный наряд, а на вершины вулканов ляжет первый снег, на нерест пойдет нерка, или, как ее еще называют, красная. Чавыча не. заходит в Ушковское озеро. Ее родина в других местах. Зато нерка облюбовала его с незапамятных времен. Первыми в озеро приходят гонцы. Проскочив небольшую протоку, что соединяет озеро с рекой Камчаткой, они будто сообщают людям: скоро ждите гостей. А те уже давно готовы к их приему. Расчищены ключи в верховьях ручья, что сбегает в озеро. Отремонтированы рамки для икры и аппараты Аткинса, где должна дозревать оплодотворенная икра и где из нее выводятся мальки.

Рыболовы ждут. Они выходят на протоку и видят, как в неглубоких мес« тах отстаивается пришедшая на нерест рыба. Исхудавшие, с изогнутыми носами и бурыми пятнами на боках самцы охраняют своих подруг. Отощали и самки, побурели после долгой дороги и бескормицы. И теперь, миновав все преграды, лосось отдыхает, набирается сил перед последним и главным делом всей своей жизни: нерестом.

Утром люди пересадили трепещущих рыб в специальный садок. Рыбоводы сачком вылавливали самок и самцов, сцеживали икру и молоку в чистые тазы, промывали ключевой водой, ждали два часа, пока икра набухнет, а потом осторожно закладывали ее в рамки: по две с половиной — три тысячи икринок на каждую. Рамки одна на другую ставили в стопки и опускали в проточную родниковую воду.

И так каждый день. Подходили новые рыбы, и новые стопки рамок с янтарной икрой опускались в специальные аппараты.

После нерки на нерест пошла кета, потом кижуч. Кижуч будет идти до самого декабря. Морозы уже схватят землю, а по реке поплывет ледяная шуга. Но озеро по-прежнему не замерзнет.

Свинцово-серое, в белой опушке заснеженных берегов, оно будет казаться отлитым из какого-то неведомого металла. Стайка лебедей, что каждый год зимует на озере, плавая вдоль кромки берегового льда в поисках скудной пищи, придает ему еще большую фантастичность и нереальность.