Юный Натуралист 1971-07, страница 54

це, оно уже стало ему тесным. Яйцо треснуло, и Куля отодвинулся в сторону, чтобы не мешать своему первенцу. Взошло солнце, согрелись и залетали стрекозы. Еще несколько толчков изнутри, и яйцо развалилось на две половинки. Птенец увидел солнце, качающиеся вокруг травы и голубое теплое небо. Куля вынес из гнезда скорлупу, а когда вернулся, мокрый птенец беспомощно лежал на боку, поджав ножки. Куля присел рядом и стал согревать его своим телом, с другой стороны птенца грело горячее солнце. Быстро подсыхали мокрые темные иголочки будущих перьев, покрывавшие куличонка, и птенец превращался в пушистый пестрый шарик. Потом шарик поднял головку и встал на свои еще шатающиеся ножки.

Вскоре куличонок уже бегал и хотел есть. Куля повел его к берегу, чтобы научить находить и ловить мелких насекомых, обитающих в изобилии у самой кромки воды. Куличата в отличие от птенцов многих других птиц сразу начинают кормиться самостоятельно. Но чтобы добраться до совсем близкой воды залива, надо перейти дорогу, а по ней шли люди, проезжали автомобили. Куля уже несколько раз был у самой дороги, готовый прошмыгнуть как-нибудь незаметно. Но всякий раз, будто нарочно, в этот момент появлялись люди. Кулик отбегал, а следом горошком катился куличонок.

Но вот выдалась минутка, когда дорога была пуста. Куля выбежал на середину и стал, ожидая птенца. Куличонок замешкался и прибежал как раз, когда на дороге показалась ватага ребят. Куля взлетел, и тут же присел на камень, и засвистел, за-пикал что-то своему птенцу. Тот заметался на широкой дороге и, вместо того чтобы бежать, прилег и затаился в ямке. Но ребята уже заметили его. Они закричали и бросились всей гурьбой к куличонку. Один вихрастый накрыл его своей кепкой.

Не знаю, чем бы это кончилось, но тут подоспели мы с Вовкой.

— Знаете, что за птица у вас под кепкой? — спросил я.

— Куличонок, куличонок! — наперебой закричали ребята.

— Не простой куличонок, а особенный.— И я рассказал ребятам историю куличонка.

— А теперь поднимай кепку. Вон на камне сидит старый. Это и есть Куля, он отведет малыша куда надо.

Вихрастый поднял кепку, и мы все отошли подальше.

Куля мигом оказался возле птенца, и они наконец преодолели дорогу. Кулик повел своего первенца к дальнему краю залива, где прямо из воды на берег выходила зеленая осока. Тут никто не купался, и дальше берега были совсем тихи и пустынны.

В. КЛЕЦКИЙ

Однажды летом я удил рыбу на Дону у старого, заброшенного шлюза. День выдался ясный, безветренный. Над водою висела тишина. В молчаливой дреме стояли прибрежные ивы и тополя.

Канал с рекою соединяется лишь в наводнения. Воды в нем много. Есть кое-какая рыбешка. Некрупная. Зато хоть отбавляй лягушек.

Клев был плохой. Но вот поплавок дрогнул. Небольшой рывок — и в моей руке оказался маленький окунь. Можно его и не брать, а бросить обратно в воду, но я кинул рыбку на берег. Окунишка затрепыхался на земле, зашуршал прошлогодней травой.

И вдруг хлоп-хлоп-хлоп... К нему со всех ног прыгала от шлюза огромная лягушка. Она схватила окунька своим ртом и замерла минуты на две. А когда рыбка перестала биться, пучеглазая «красавица» быстро стала заглатывать ее. В тот момент, когда у лакомки изо рта торчал еще рыбий хвост, за него ухватилась подскакавшая лягушка поменьше. Но большая оттолкнула незваную гостью: «Сама справлюсь».

И справилась...

В. ДЕРЯБИН