Юный Натуралист 1971-11, страница 51

50

Держали мы как-то кошку. Сибирскую. Пушистую, зеленоглазую и ласковую. Настоящую кошачью красавицу. Все, кто ни приходил к нам, восхищались. ее изяществом и грацией. Жила красавица хорошо. Летом, весной и осенью рыбы ела сколько хотела — сорок пескарей за один присест убирала! Любила она сырую картошку, хлеб, молоко и, конечно, мышей. Только не ловила она их. Вероятно, считала это занятие унижающим ее сибирское достоинство. А поэтому наряду с кошкой держала мать в доме и мышеловку. Поймает в нее длиннохвостую и преподносит сибирячке. Извольте, мол, скушать. Разве от такого угощения откажешься? И кошка ела, но с таким видом, будто делала матери одолжение.

Много грызунов мышеловкой не переведешь, а мыши, словно чувствуя кошачий характер, совсем обнаглели: возились по ночам на кухне, пищали, катали что-то под шкафом с посудой, шуршали под обоями. Кому же приятно такое соседство? И мы применяли все методы борьбы с ними, даже ежа достали. Но только он оказался не совсем удобен. По ночам он так звонко стучал ногами по полу, так громко пыхтел, носясь по комнатам, что не давал никому глаз сомкнуть. Пришлось отказаться от его помощи в войне с мышами.

Осенью же, когда байкой укрыл землю снежок, мыши вдруг начали исчезать.

— Почему бы это? — задумались мы. — Кажется, должно бы наоборот быть. Ведь

осенью и лесные и полевые мыши к жилью перебираются...

Ответ пришел неожиданно. Однажды мать, проверяя утром мышеловку, восхитилась: «Вот так мышь!»

Посмотрели мы на нее и тоже удивились. Шерсть бархатистая, буровато-черная, сама малюсенькая, а носик в хоботок вытянут. Преподнесла мать ее кошке, а та понюхала, скорчила презрительную мину и... отвернулась.

— Что за диво! — опешили мы. — Неужели ей стало лень даже пойманную мышь разжевать.

Позже мы узнали, что это вовсе не мышь была, а землеройка, бурозубка. Они к зиме тоже к жилью человека перекочевывают. Питаются они насекомыми и очень прожорливы: через каждые два часа им пища нужна. Если в клетке оставить землеройку без пищи на ночь, к утру она погибнет. А где же зимой столько насекомых добудешь? Ну, уничтожит бурозубка в доме тараканов да мокриц, если они есть, а дальше что? Голодать? Нет! Юркий и смышленый зверек не теряется. Несмотря на мелкие размеры, он справляется с мышами, не дает им покоя ни на чердаках, ни в подполах, ни в чуланах, ни в хлевах... А самого зверька ни один хищник не трогает — очень уж сильно он мускусом пахнет.

Выведет землеройка мышей в одном месте — в другое перебирается. И так до весны. А весной снова в леса уходит. Настоящий мышиный истребитель! Жаль вот только, что из-за прожорливости своей такой полезный зверек в мышеловки попадает.

С. ТОПОРКОВ

«Тук-тук-тук» — слышится высоко на старой сосне. Поднимаю голову — дятел. Крылья черные, в белых крапинках, спина белая, а на голове красный берет. Настоящий кардинал.

«Тук-тук-тук» —• торопится он. Подхожу к сосне и прислоняюсь ухом к шершавой коре. Сверху вниз доносится особенно гулкая дробь, словно молотком стучит. Вынимаю ключ от квартиры и, подражая дятлу, стучу по стволу. Кардинал остановился. Обежал вокруг ствола. Осмотрелся. Кто это еще пришел на застуканное им дерево? Никого.