Юный Натуралист 1972-02, страница 11

полдень из центральной усадьбы Бадхызского заповедника выехали два всадника. Один из них, пожилой и сухощавый, напоминал знаменитого Дон-Кихота, а другой, молодой и плотный, — его верного слугу Санчо Пансу. Но в отличие от рыцарей ни на одном из них не было боевых доспехов — единственным оружием у них были длинные, похожие на пики шесты с ременными арканами на конце. Всадники держали путь в урочище Кеик-Чешме — джейраний родник. Это были объездчик Бадхызского заповедника Дурды-ага Джу-маев и его сын Лолло — молодой инженер одного из заводов в Ашхабаде. Получив отпуск, Лолло решил его провести, как говорится, на лоне природы и немного пожить у отца, который давно уже живет в Бадхы-зе, охраняя его животных и в особенности такого редкого на нашей планете, как кулан-онагр.

Когда-то куланы водились в большом ко

личестве. Еще в прошлом веке их можно было встретить во всех полупустынях — от восточных склонов Урала до Китая и даже в южноевропейских степях. Древние жители Востока приручали куланов и запрягали их в боевые колесницы. Каждый, кто видел куланов, не мог не восхититься их стремительным, мощным бегом.

Но, на куланью беду, с давних пор его мясо и жир считались целебными. Дорого ценилась и кожа, которая шла на выделку цветного сафьяна. Ради этого кулана безжалостно истребляли.

К началу нашего века он стал уже редкостью. В поисках безопасных мест и водопоев кулан все дальше отходил на юг. Но и здесь его подстерегала меткая пуля охотника. И, наверно, свели бы куланов на нет, если бы не правительственный декрет о создании на самом юге Туркмении специального заповедника. Родился этот декрет в суровые для нашей Родины времена, в те самые дни, когда на подступах к Моек-