Юный Натуралист 1972-08, страница 50

50

дет нам, — опять сказал он, не глядя ни на кого: ему казалось странным обращаться к кому-либо, потому что он все еще сомневался, слушаются ли его.

Ребята согласно закивали головами.

Крышка рассвета приподнималась все выше, и голубоватый прозрачный воздух росой пролился на пряно пахнущую землю. Брызнули лучи солнца, обожгли огненной полосой верхушки деревьев, а в про светах ветвей засверкали золотые рыбки рано пожелтевших листьев.

— Пора домой, — промолвил Обозник.

— Пора, — согласились сразу ребята, будто и ждали его слов.

Они ловко, даже с некоторым шиком, повскакали на лошадей и тронулись узкой лесной тропой.

Перелесок оборвался, и в глаза ребятам ударили тысячи желтых солнц, обрамленных белыми облаками лепестков ромашки. Прозрачные капли росы размножали в бесчисленном количестве это собрание миниатюрных солнц, и на поляне будто выгибалась радуга, и легкий туман нежным сизоватым одеялом в беспорядке разбросался над ромашковым ковром.

— Вот она, Перелесянка! — вслух выговорил Обозник.

Он покосился на Веру. Лицо ее стало светлым, как это утро, а в переменчивых глазах ее отражались и этот лес, и эта полянка, и эти тысячи солнц... «Право, Перелесянка!» — подумал про себя о девочке Обозник.

Внезапно лошади всхрапнули, кося выпученными глазами, начали заламывать морды назад, затоптались на месте. Обозник резко осадил лошадь. Она обидчиво заржала.

— Волки... — испуганно прошептал Петька, мотнув раздвоенным подбородком.

Впереди, метрах в двухстах, а то и ближе, поперек тропы распластались три матерых волка, вытянув морды на длинных лапах.

— Обозник, ружье! — почти закричал Гришка, и худое его тело напряженно вытянулось над крупом лошади.

— Стреляй, Обозник, стреляй! — испуган но затараторили и Верка с Петькой.

—• Эх вы — ружье, стреляй! — хвастливо сказал Обозник.

Он сунул пальцы в рот и отчаянно за свистел. Резкий свист, будто удар хлыста, пронесся над Перелесянкой.

Волки вскочили, сторожко и неторопли во понюхали воздух, а потом лениво потрусили к лесу, изредка оборачиваясь на людей. Длинные, вытянутые тела волков переливались стальной шерстью. Вскоре звери исчезли в густых кустах.

Когда подъехали к деревне, Обозник не выдержал, оглянулся на залитую полным

солнцем пеструю Перелесянку. Косые лучи пронизывали ее насквозь, и разноцветные стволы деревьев переливались яркой мозаикой, а рядом глазасто-белым облаком застыла белоромашковая полянка.

Он круто развернулся, гулко шлепнул ладонью по дрогнувшему теплому крупу лошади и уверенно въехал в деревню.

К. САРАНЧИН

С тех пор, как Юлька помнила себя, ее окружали деревья. Высокие, прямые,, с широкими кронами, они подступали к ее дому. Приветливо махали в окна разлапистыми ветвями. В ветреную погоду раскачивались и шумели.

Юлькин папа служил лесником в Заре-ченском лесничестве. Он знал все про деревья. Потому, что охранял лес от пожара, порубщиков и насекомых-вредителей. Часть леса, за которой ему нужно было следить, называлась обходом. Если папа шел в обход, Юлька просила взять ее с собой.

— Я с тобой, папа! Ладно?

В хорошую погоду папа сразу соглашался. В плохую же ей приходилось его уговаривать.

— Сегодня, дочка, холодно, — говорил папа.

— Тебе не холодно? Оденусь потеплее. Вот и все.

— Сегодня дождь, нельзя.

— А тебе не дождь? — спрашивала Юлька.

— Была бы ты мальчишка, тогда куда ни шло.

— Другая девчонка еще посильнее мальчишки, — отвечала Юлька.

И папа сдавался. Только он успевал снять с гвоздя ружье и патронташ — Юлька уже