Юный Натуралист 1974-01, страница 20

18

Белая лебедь

— Скрип!.. Скрип!.. Шурх!.. LUypxI.. — где шепчут, где громко отмечают звонкие, как смычок, кленовые лыжи мои шаги.

Впереди лес. Хвойный. Вековой. Мрачный. Небо свинцовое. Низкое. Хмурое.

Лютый январь. Настоящее глухозимье: ни солнца, ни света в природе, ни птичьего голоса. Гнетущая тишина.

Поднялся на пригорок на опушке леса и... замер, завороженный. Прямо передо мной окутанная белизной бахромистого инея стояла береза.

' Была она без вершины. Боковые ветви — как два широких крыла, а между ними длинный сук ее белый-белый, словно гибкая шея лебедушки.

На темном фоне елового леса стояла березка-лебедь, изготовившаяся к полету.

Повеселевший, я засмотрелся на березку-лебедушку и вспомнил наше скромное северное лето, крикливые косяки гусей, журавлей и белых лебедей.

А. Рыжов

Дружные клесты

Мороз, что -лютовал всю ночь, к утру ослаб. Иду ельником. Вокруг ни души. Слышно только еле заметное похрустывание снега.

Но вот из-за осинника послышалась песенка. Звук нежный-нежный. Обошел осинник. Песенка ближе и яснее. Что за чудо?

Кто может в такой мброз звенеть так долго и так мелодично? Когда подошел ближе,.звук изменился. К звуку прибавилось тихое, еле уловимое щебетание.

Смотрю, а над рябинником, в кронах старых елей расположилась стайка клестов. У клестов красновато-коричневое оперение, а кончик клюва походил на ножницы, В лучах утреннего солнца, освещающего грозди румяных шишек, птицы лазили по ветвям, как настоящие акробаты, то вверх, то вниз головой, повисая на шишке. Если шишка оказывалась хорошей, тогда клест ловко срывал ее, брал в клюв и, прижав лапкой к сучку, без труда вылущивал все семечки.

Любуясь клестами, я вдруг услышал смутный, едва уловимый шорох. Посмотрел вокруг — никого. Опять почудился таинственный шорох, и я увидел, как ветвь на соседней ели отодвинулась и из-за нее показалась белка. «Да ведь у клестов сейчас в гнезде яйца», — осенила меня догадка. Сразу же припомнилось, как один из них подлетел к старой ели и скрылся в заснеженных ветках.

«Жди беды!» — встревожился я не на шутку. Но не успел еще что-либо предпринять, как вся клестовая ватага с пронзительным криком набросилась на белку. Да с налету, как пикировщики! Да все дружно, словно сговорились!

Клесты носились в воздухе, взлетали выше елей и с криком падали на белку, налетая на нее со всех сторон, будто норовя клюнуть.

И белка струсила, прижалась к сучку, а потом, вскинув хвост, бросилась улепетывать во все ноги.

Ю. Галкин