Юный Натуралист 1975-08, страница 26

24

Пройдя через все стадии, за четыре дня до появления птенцов уселась на колпачки самка лесного конька — птица осторожная и недоверчивая. За три дня до появления малышей в глубоком гнездышке из прошлогодних листьев на колпачки села самка соловья. А что касается серой и малой мухоловок, то они с готовностью приняли замену на более ранних стадиях насиживания.

Так нам удалось выяснить, что мелкие воробьиные открытогнездящиеся птицы узнают свою кладку, но с ходом насиживания постепенно утрачивают эту способность, У разных видов это происходит в разные сроки.

До сих пор мы проверяли, могут ли птицы оценивать внешний вид яиц при помощи органов зрения. Но у птицы есть еще один орган чувств, который помогает определять собственную кладку. Дело в том, что в период насиживания на брюшке птиц выпадают перья, кожа обнажается и образуется так называемое наседное пятно. Им самка прижимается к кладке и согревает ее. Как-то мы вынули два яйца из гнезда серой мухоловки. Вскоре птица вернулась и принялась насиживать, но уже через несколько секунд начала вертеться на месте, затем привстала на лапках и заглянула в гнездо, а когда вернули мухоловке яйца, она успокоилась.

Мы решили проверить, каким образом изменяется у птиц тактильная чувствительность (чувство прикосновения к коже). Для этой цели мы заменяли яйца мягкими ватными тампонами. Вскоре выяснилось, что в конце насиживания птицам совершенно безразлично, что находится в их гнезде: с одинаковым усердием они грели собственные яйца, красные колпачки, мягкие белые комочки. Время от времени они трогали их клювом, переворачивали и застывали в неподвижной позе. Наступил момент, когда птицы стремились насиживать во что бы то ни стало.

Тогда нам захотелось выяснить, каким образом можно нарушить это упорное стремление к насиживанию. Мы решили ввести в опыты звук. Часы показались нам вполне подходящим предметом: они помещались в гнезде и вполне убедительно тикали. На лесную птицу, которая в наибольшей степени полагается на слух, это должно было произвести впечатление. Мы выбрали славку, которая уже садилась и на колпачки, и на ватные комочки, завернули часы в вату и положили к ней в гнездо. Славка немного посидела на гнезде, но тотчас услышала незнакомые звуки. Она привстала на лапки и начала беспокойно оглядываться. Приложилась ухом к вате и, определив источник звука, стала поспешно разгребать ее. Вскоре часы были обнару

жены. Птица уперлась лапками в борт гнезда, уцепилась клювом за какую-то блестящую деталь и, раскачиваясь всем телом, принялась тащить часы из гнезда. Они были слишком тяжелы, пришлось тянуть изо всех сил. Конечно, мы тотчас вынули часы и водворили на место пять пестрых яиц.

Лесной конек тоже быстро обнаружил замену. Он прижался ухом к вате, маскирующей часы, и тревожно произнес «цик». Отбежал по земле на несколько птичьих шагов и попробовал приблизиться к гнезду с другой стороны, но и там раздавалось тиканье. Тогда лесной конек взлетел на дерево, уселся на ветку и, не спуская глаз со своего гнезда, принялся тревожно кричать. Мы вынули часы, и все сразу успокоилось.

Иначе вела себя пеночка-трещотка. И ее встревожили непонятные звуки, но инстинкт насиживания был очень могуч: через два дня должны были появиться птенцы. Пеночка села в гнездо, но торжественная поза насиживания ей явно не удавалась: она беспокойно вертелась, то привставала на лапки, то наклонялась, прислушиваясь. И вдруг прямо на гнезде принялась кричать. Поразительное зрелище! Осторожная пеночка — королева птичьей конспирации, кричит, сидя на гнезде. Появляется самец. Он ошеломлен. Подлетев к гнезду, самец стоит на земле, вытянувшись вперед всем телом, и смотрит на самку. Она продолжает кричать, и он отвечает ей отрывистыми восклицаниями.

Зато черный дрозд проявил обидное равнодушие к нашим экспериментам. Он гнездился на высоком пне у самой дороги, по которой, поднимая густую пыль, проносились грузовики, ходили люди, а иногда, сотрясая все кругом, тащился трактор с тяжелым прицепом. Только несколько веточек ольхи отделяли гнездо дрозда от цивилизованного мира, они же спасали его и от палящих лучей летнего солнца. Самка целый день спала, как рассказывали студенты, которые вели наблюдение за гнездом. Изредка поблизости появлялся самец и принимался негромко пищать. Слетев с гнезда, самка усаживалась рядом с ним. Потом она возвращалась на гнездо и продолжала прерванный сон.

С некоторой опаской мы подложили в гнездо черного дрозда часы, завернутые в вату. Этой относительно крупной птице ничего не стоило забросить их далеко в лес. Но она этого не сделала. Птица посмотрела в гнездо, что-то там поправила. Кусочек ваты пристал к ее клюву. Она аккуратно счистила его и села в гнездо. Так

_•_ 1

- 1

II

На фото:

Гнездо пеночки: — стр. 22. Крапивник — фото справа.