Юный Натуралист 1975-10, страница 53

51

КАМЕННЬШ КОР

Саттар-ота и Раджаб каждое утро угоняли отару на джайляу, туда, где овец не пасли уже более двух недель. Трава на этих склонах за это время успевала подрасти и налиться соком. После выпаса проходит всего три-четыре дня, и, глядишь, трава, которая казалась подстриженной под самый корень, буйно идет в рост, расправляет зеленые стебелечки, словно бы сюда еще не забредала ни одна овца.

Матки, которые недавно окотились, были еще слабы, и чабаны их не брали с собой. Оставляли под присмотром Анвара. На рассвете, ежась от прохлады, Анвар гнал свое стадо на покатую гору с широкой и плоской спиной. Здесь росло много повилики и дикого клевера, ими любили лакомиться ягнята. А у маток от этой травы прибавлялось молоко, и оно становилось густым. Да и самому Анвару очень нравились розовые, похожие на маленькие граммофончики цветы повилики. По утрам, когда солнышко только начинает пригревать и еще не успело выпить всю росу, собравшуюся в граммофон-чиках, эти цветы очень пряно пахнут. Пчелы тоже в эту пору особенно усердны, наверно, мед, взятый с цветка, когда он сильно пахнет, бывает душистее.

Сегодня вечером дед велел Анвару лечь пораньше, чтобы хорошенько отдохнуть. Потом сказал, что завтра они пойдут проведать приятеля Саттара-ота, который по ту сторону перевала пасет колхозный табун. Анвар знает Курбана-ота, ровесника своего деда. В округе идет о нем слава как о табунщике, который, как никто, знает толк в лошадях. Люди говорят, будто особая порода лошадей, выведенная Курбаном-ота, самая лучшая в целом свете. Кто знает, может, это и правда. Во всяком случае, на всех игрищах — на скачках — непременно выиграет тот джигит, который взял лошадь из табуна Курбана-ота.

— Давно Курбан не подавал о себе вестей. Не заболел ли? — обеспокоенно проговорил дед, набивая трубку махоркой.

Анвар улегся, радуясь, что завтра, может, представится возможность проехаться на лошади.

Анвару снились кони с огненными гривами, подкованные серебряными волшебными подковками. Ударами копыт они высекали искры из земли, взвивались на дыбы. Анвару было боязно подойти к ним близко. Но дедушка посадил его в седло, и едва успел Анвар ухватиться за золотистую гриву, конь взмыл над горами, над лесами, над реками, и они помчались к солнцу...

Утром Саттар-ота растолкал внука, не дав ему доглядеть сон. Едва начинало светать, Раджаб угнал овец. Саттар-ота и Анвар

отправились по круто взбирающейся вверх каменистой тропке. Дед шел впереди, опираясь на посох, а внук следовал за ним. Анвар хотел было рассказать деду свой сон, но Саттар-ота ему велел молчать и объяснил, что если на большой высоте много разговаривать, то захватит дух и трудно станет дышать. Анвар оглянулся и с удивлением заметил, что они действительно уже успели взобраться довольно высоко. Далеко внизу, в лощине, похожей на продолговатое малахитовое блюдце, маковыми зернышками рассыпались овцы. Вскоре Анвар свободно мог достать до облаков рукой. А когда над ним низко проплыл белый клочок, похожий на вату, Анвар машинально нагнулся, испугавшись, что облако может снести с его головы тюбетейку.

Вдруг дед резко остановился и, положив руку на плечо Анвару, сказал, показывая вдаль:

— Смотри! Я специально поднял тебя раньше, чтобы ты увидел.

Из -за гор всходило солнце. Отсюда, с этой подоблачной выси, казалось, что его рождают сами горы. Из-за далеких синеватых зазубрин все рос, ширился багровый краешек земного светила, окрашивая облака, вершины гор в розовый цвет. Казалось, в лощины, в речки медленно вливается пенка с инжирного варенья, которое часто варит дома мать.

Они стояли долго, дед и внук, любуясь восходом. Потом дед снова зашагал впереди. Тропинка круто поползла вниз. Справа вздымалась заросшая можжевельником гора. Из ее боков торчали острые, отшлифованные ветром и дождями скалы. Слева неожиданно открылась долина, по дну которой среди буйных трав серебристой змейкой извивалась речка. На ее берегу Анвар увидел несколько еле приметных отсюда войлочных юрт и подумал, что, наверно, это и есть стойбище Курбана-ота.

Анвар взглянул на отвесный склон бли-жаишеи горы и остановился пораженный. На самом краю обрыва стоял белый конь. Он слегка приподнялся на дыбы, пригото-вясь к прыжку, и вдруг замер. Видимо, увидел людей и остановился как вкопанный. Даже волнистая грива и хвост перестали трепетать на ветру, словно застыли. Ну в точности тот самый конь, какого Анвар видел во сне!..

Анвар стал медленно подходить к нему, а он и ухом не повел. И тогда Анвар догадался, что это не настоящий конь. А камеи-