Юный Натуралист 1976-03, страница 12

10

наиболее удобные, и теперь невдалеке от центральной усадьбы заповедника образовалась целая гоголиная ферма с населением в несколько сотен диких уток.

Чтобы заселить гоголями другие водоемы, у птиц заповедника отбирали часть яиц, подкладывали их под домашних уток, а утят потом выпускали на новых местах.

Кстати, те гоголи, которые украшают пруды Московского зоопарка, свободно летают над столицей и навещают другие водоемы города, были выведены из яиц, при везенных из заповедника.

Первых московских гоголей вырастили несколько лет назад, а сейчас в городе живет небольшая колония птиц уже своего вы вода. Многие самки-гоголюшки остаются зимовать на городских прудах, часть из них и большинство самцов прилетают в столицу лишь на время свадебного сезона. Погостив на родине около двух месяцев, селезни улетают на линьку в отдаленные пойменные угодья, а затем на зимовку. Но за десять месяцев скитаний за тысячи километров от дома они не забывают родные пруды, и, претерпев множество невзгод и опасностей, московские гоголи каждую весну возвращаются в столицу.

Те, кто любуется быстрокрылыми птицами над городом, наверное, не знают истории их вселения в Москву.

Яйца уток вообще, а гоголиные, пожалуй, больше других портятся при перевозке. И чтобы тряска и толчки не повредили их, яйца пришлось доставлять с Рыбинского моря буквально на руках, вернее, на коле нях, не позволяя себе вздремнуть ни на минутку во время многочасового пути. В зоопарке яйца положили под кряковых уток, но, как только вылупившиеся гоголята обсохли, начались неприятности.

Оказалось, что крякуши и их приемные малыши не имеют общего языка и не реагируют на взаимные призывы Выпущенные на пруд кряквы оставляли гоголят на произвол судьбы и ухаживали только за своими утятами. Немало беспризорных гоголят сделалось добычей ворон, оставшиеся в живых страдали без материнского тепла. Но самые крепкие и удачливые сумели-таки вырасти и стали основателями столичной колонии диких уток-гоголей.

Их детям и внукам живется гораздо легче. Вылупившиеся гоголята несколько часов остаются в гнезде, чтобы хорошенько обсохнуть, а главное, как следует осалить свой пух о перья матери. Подготовившись таким образом к жизни на воде, гоголята один за другим, как по команде, начинают выбрасываться с летка дуплянки. Высота в десять-двадцать метров не пугает отважных малышей. Ничтожный вес и плотный пух, одевающий утят, как скафандр, предохраняют птенцов от ушибов. Малыши опус

каются, словно на парашютах, и тотчас отправляются вслед за матерью в воду.

Порой московские утки выбирают для гнездования не совсем подходящие места. Несколько лет подряд пара красных уток-огарей, которые в природе гнездятся в норах, выводили птенцов на чердаке многоэтажного здания. Чтобы узнать их адрес и вовремя помочь утятам попасть на пруд, юным натуралистам приходилось вести специальные дежурства. А однажды кряковая утка вывела утят на цветочном газоне перед входом в метро «Краснопресненская»! Стоило посмотреть, как важно она вела свое пушистое потомство в родной зоопарк. Чтобы уберечь малышей, милиционер на несколько минут перекрыл оживленное движение транспорта, но даже торопливые водители московских такси не сетовали на такую непредвиденную задержку.

Случается, что в природе погибает множество гнезд диких уток. В иные годы — девять из десяти. Их разоряют вороны и сороки, яйца застывают при внезапных похолоданиях, гнезда заливает волна, да мало ли опасностей. Нередко птице удается вывести потомство только после второй-третьей кладки яиц, особенно там, где по берегам пасут скот или траву начисто выкашивают.

Заметив это, егерь Сладколиманского охотничьего хозяйства Иван Григорьевич Зубарь стал помогать птицам строить гнезда. В зарослях камышей он делал маленькие заломы — фундаменты будущих гнезд, а окружающую растительность связывал над ними в виде шалашиков. Утки оценили такую заботу и стали там селиться. На следующий год уже многие егеря делали гнездовые шалашики для птиц заранее. Еще с осени собирали они тростник и связывали его в плотные циновки.

Нередко в таком гнезде одновременно несли яйца две-три утки разных видов. Со временем основная часть уток, гнездящихся на заливах Сладкого лимана, стала выводиться в гнездах, приготовленных человеком. Например, в 1968 году в искусственных гнездах поселилось около двух тысяч наседок, а в естественных лишь около трехсот А год был весьма неблагоприятным для птиц. Без помощи человека погибло шесть из каждого десятка кладок. А в шалашах егеря Зубаря сохранилось примерно девять из десяти.

Постепенно птицы привыкли к человеку, и можно было совершенствовать гнезда, делать их более прочными и долговечными. Сейчас егеря строят для птиц надежные дома на кольях, которые не боятся непогоды и служат по нескольку лет. И каждый год нырки, кряквы и другие утки выводят из них на воду заливов около десяти тысяч утят-пуховичков.

В. Гусев