Юный Натуралист 1978-03, страница 15

13

в его комнате так интересно, потому что в ней каких только диковинок не увидишь: и кристалл хрусталя, и гербарии растений, и чучело долговязой цапли, — идут за дедом посидеть в саду. Идут, ибо знают: он непременно расскажет что-нибудь необыкновенное о горных камнях или про таежных зверей. Вот в его глазах и хитрющие желтые искорки стали перекатываться. Значит, жди чуда...

Шестьдесят с лишним лет тому назад Василий Иванович служил на Дальнем Востоке, в одной из владивостокских конно-охотничьих команд. Там он впервые познакомился с известным исследователем Приморья, автором книг «Дерсу Узала», «В горах Сихотэ-Алиня», «По Уссурийскому краю» Владимиром Клавдие-вичем Арсеньевым.

До сих пор старый Комаров помнит, как штабс-капитан Арсеньев пришел в конно-охотничью команду и спросил:

— Донские казаки есть?

И пояснил:

— Собираюсь в трудный, весьма трудный поход. Мне нужны люди с крепкой жилкой, хорошо знающие кавалерийское искусство, трудолюбивые и смелые...

Василий Иванович охотно согласился участвовать в эскпедиции, ибо был немало наслышан о бесстрашии и благородстве капитана. «С таким в тайге не пропадешь», — обычно заканчивали о нем свои рассказы солдаты.

Комаров давно хотел познакомиться с Арсеньевым. Он представлялся ему необычно высоким, плечистым, словом, этаким богатырем Ильей Муромцем. А увидел человека среднего роста, сухощавого. Поражали его выправка, подвижность, молниеносная реакция на каждое слово... и очень интеллигентные руки. Не верилось, что эти руки умеют все: обходиться с лошадьми, строить шалаш, легко поднимать упавшие деревья, корче

вать тайгу. Потом он сам убедился: эти руки в пути не подводят, а в трудную минуту по-дружески сильны и незаменимы.

Экспедиция 1910 года была опасной. Маршрут ее пролегал вдоль побережья Японского моря, сквозь дебри Уссурийской тайги, по нехоженым тропам. Приходилось и голодать, и страдать от гнуса, и встречаться с тигром. Приходилось усмирять таежных разбойников-хунхузов.

Всякое случалось. У Василия Ивановича сохранилась небольшая тетрадь, в которой он делал записи во время того похода. Вести дневник приучил молодого солдата Владимир Клавдиевич. Он помогал Комарову логично выражать свои мысли, заботился о его грамотности.

Комаров настолько привязался к дневнику, что, когда на реке Иман тетрадь выпала у него, то моментально кинулся за ней в воду, даже забыв, что не умеет плавать. Спас его из беды Арсеньев, который, долго не раздумывая, бросился на помощь товарищу в ледяную реку.

Однажды Комаров забрался в папоротник, натолкнулся на змею и испугался, ударил ее прикладом винтовки. Владимир Клавдиевич рассердился.

— Зачем ты ее убил? — спросил он. — Это ведь уж. А он так полезен...

После этого случая Владимир Клавдиевич часто заводил разговоры с Комаровым о пользе змей, муравьев, птиц, учил разбираться в них. «Пусть живет все живое», — любил повторять он.

От Арсеньева Комаров узнал много любопытного о Дальнем Востоке. Капитан научил его готовить кушанья из листьев, семян вяза, почек аралии, побегов папоротника.

Если в отряде кто-нибудь при переходе получал перелом, ушиб, нарыв, обращались к Арсеньеву. Ему были известны лечебные свойства