Юный Натуралист 1983-03, страница 44

43

БЕЛУШОНОК

Это случилось на полуострове Канин на берегу Белого моря. Я жил тогда в артели местных промысловиков. Вторые сутки мы не выходили в море. Шторм, который пришел с юга, помешал работе.

Непогода началась исподволь. Тучи обложили край моря, потом распространились на все небо, ударил теплый ветер—шелонник, задребезжали стекла в окне, ветер понес бумажки от крыльца. Тучи, которые до того двигались лениво, заторопились, над берегом пронесся облачный клок, шквальные полосы бежали по воде, не переставая.

К вечеру ветер набрал силу и превратился в ураган. Зеленые валы пошли в наступление на берег. Подходя к мелководью, они меняли цвет, становились желтыми, с белыми пенными гривами, росли и, наконец, не выдержав собственной тяжести, с грохотом рушились, выметывая перед собой плоские языки пены.

На желтых водяных горбах плясали поплавки: раскачивалась, содрогаясь, ловушка для белух; то обнажались, то скрывались под водой верхние, натянутые между поплавками подборы невода.

Шторм бушевал еще ночь, а к утру неожиданно стих.

От избы, где мы жили, я спустился к берегу. От подножия сопки до самой воды громоздился вал из гальки, такой мокрой и подвижной, что сапоги в ней вязли. Около воды'стоял охотник Гриша Ардеев и, недоумевая, всматривался во что-то мелькающее среди волн. В желтой круговерти подходящих и отступающих валов блестела белая крутая спина — большой дельфин кружил у каменной гряды, через которую опрокидывались волны и за которой была мель. В отлив эта гряда всегда обнажалась, и тогда пространство между камнями и берегом превращалось в озеро.

Белуха как завороженная вертелась там.

Ардеев пристально вглядывался в небольшое черное пятно, которое раскачивалось среди пологих, потерявших силу волн, медленно ползущих от камней по мелководью к берегу. Оно не стояло на месте, а с каждой волной, смещаясь, приближалось к нам.

— Ишь, куда его занесло! — сказал Гриша, и я понял, что это белушонок, потерявший мать и переброшенный волной через камни.

Шел отлив, вода с каждой минутой убывала, белуха беспокойно металась, пытаясь отыскать проход между камнями. Высокая волна перекатила черед гряду, подхватила белушонка, понесла, и вдруг он остановился. Малыш оказался на мели.

Гриша заметался по берегу.

— Перевернет ведь,— пробормотал он,— авось не перевернет. Попробуем?

Мы столкнули на воду карбас — узкую низкобортную лодку, торопливо загребая веслами,

отошли от берега, завели мотор. Описав дугу, карбас оказался рядом с камнями. За спиной у меня кто-то шумно выдохнул, я обернулся и успел заметить в серой, покрытой пенными шапками воде молочную погружающуюся спину.

Второй раз Шелуха вынырнула у самого борта, из воды показался белый крутой лоб, похожая на шар голова, короткий безгубый рот. Зверь выбросил из дыхала с тонким свистом струю брызг, повернулся и, не погружаясь, поплыл. Он плыл прямо на камни, где еще недавно был проход и откуда теперь стремительным потоком уходила вода.

— Вот шальная, осохнет ведь! — сказал Гриша и, круто положив руль на борт, пересек зверю путь.

Лодка и белуха разошлись, едва не задев друг друга. Карбас проскочил вперед, Гриша заглушил мотор. Тут же пронзительно заскрипел о камни окованный железом киль, пришедшая следом волна приподняла нас, и карбас, перемахнув через камни, закачался на тихой воде.

Мы подгребли к белушонку. Тут было совсем мелко. Гриша перевалился через борт, слез в воду, побрел к животному. Белушонок лежал без сил, изредка ударяя по воде хвостом.

Гриша взял его на руки и осторожно положил в лодку. Дождавшись волны, мы столкнули карбас с мели и погнали его к камням.

Белуха была уже тут, она вертелась у самых бурунов, то и дело выставляя из воды голову.

Нам повезло: лодка попала в щель между двумя большими камнями, мы проскочили и очутились на открытой воде, мотор взвыл, и, прежде чем очередной вал успел швырнуть нас назад, карбас полетел прочь.

Белуха мчалась следом.

— Стой, Гриша, стой! — закричал я.

Ардеев вырубил винт и опустил в воду белушонка. Он, очутившись на свободе, вдруг, не шевелясь, стал погружаться.

— А ведь мы, кажется, убили его...

Гриша молчал и не отрывал взгляда от

того места, где скрылся белушонок. Невдалеке всплывало огромное белое тело — мать поддела детеныша лбом, удерживая у поверхности.

Ветер относил нас, привстав, мы смотрели: что будет? Наконец мне показалось, что белушонок шевельнулся. Мать еще раз толкнула его, затем оба погрузились и всплыли уже вместе.