Юный Натуралист 1983-11, страница 39

39

со свистом рассекая воздух. Бурундук быстро спускается вслед за ними и не успокаивается, пока не найдет хотя бы одну. Случается, что другие бурундуки спешат воспользоваться дармовщинкой, но хозяин тут же отгоняет чужака, устремляясь к нему с тревожным грозным присвистыванием.

Однажды я столкнулся с целым семейством молодых бурундучат, живших совсем рядом с нами в старом стволе сосны. Пока матери не было, они взбирались на толстое замшелое дерево у входа в свой дом и резвились. Эти зверьки изредка совершали набеги на наши запасы, но их посещения носили скорее разведывательный, чем промысловый, характер. Больше всего их привлекал куль с сухофруктами. Тогда я сам стал навещать их, приходя к их дому с подарками. Постепенно они привыкли ко мне, и среди бурундуков выделился один храбрец, который рисковал брать сухие яблоки прямо из рук. Остальные были в меру осторожны. Сама бурундучиха тоже относилась ко мне сдержанно и, встав столбиком, недовольно посвистывала на своих не в меру прытких и озорных малышей.

А вот что пишет наш Почемучка:

Пришли н людям

Один год в тайге выдался неурожайный, и животные стали подходить к поселку.. Белок собаки загоняли на столбы, а бурундуки жили везде, даже под домами. Мы с ребятами подкармливали зверьков в лесу у поселка. Белки подпускали к себе метра на два. А один бурундук даже нору себе устроил недалеко от кормушки. Он чаще других брал у нас корм и привык к нам, даже давал себя погладить. Сколько бы мы ему ни давали кедровых орешков или крупы — все уносил к себе в кладовку.

Рустам ШАМСУТДИНОВ

пос. Звездный Усть-Кутского района Иркутской области

А теперь, друзья, наш путь лежит на Север, в царство вечной мерзлоты.

У нас в гостях кандидат геолого-минералогических наук Валерии Н и ильевич Масленников.

Жизнь во льду

Мы остановились на берегу небольшрго притока реки Яны, недалеко от Верхоянска. Была середина августа, день выдался жаркий. Я шел берегом ручья, высматривал в воде хариусов. Вдруг из густой травы прямо под ноги выпрыгнула зеленая лягушка. Редкими нето

ропливыми прыжками она пересекла теплую галечную косу и бултыхнулась в воду. Я даже оторопел. Раньше они здесь, почти на 69-й параллели, за Полярным кругом, никогда мне не встречались, ведь зимой в этих местах трещат шестидесятиградусные морозы.

Позже я увгидел небольшого лягушонка еще севернее, на реке Бытантай. По ночам уже случались заморозки, с лиственниц осыпалась желтая хвоя, иногда падал снежок, но к полудню пригревало солнце, и лягушонок, судя по всему, чувствовал себя отлично. Он деловито прыгал по берегу, иногда забирался в воду, ловил что-то в прибрежной мути и снова вылезал на сушу.

Ранней весной, в конце мая, отыскивая в пойменном лесу какую-нибудь насадку для рыбной ловли, я откопал сибирского углозуба. Он лежал подо мхом, на льду, будто пересыпанный крупной солью. Через несколько минут в тепле углозуб ожил, зашевелился и попытался проглотить своего соседа по банке — земляного червя.

А ведь здесь бывают такие холода, что от небольших нагрузок лопается железо и резина становится хрупкой как стекло. Под снегом хотя и теплее, но и там температура в течение девяти месяцев намного ниже нуля. Снег здесь сильно переохлаждается, делается сыпучим и жестким — вроде ледяной крошки.

Под снегом во мху, в трухлявых пнях зимуют в этих местах пчелы, осы, муравьи, пауки, не говоря уже о личинках разных бабочек и жуков.

Весной выползают из своих зимних убежищ Рис. Г. Кованова