Юный Натуралист 1987-10, страница 45
барабанный грохот, будто рухнула железная крыша, а с нею и печная жестяная труба. Внук Колян мигом скатился с кроватки и, позабыв о своих военных регалиях и игрушечном автомате, юркнул под бабкино одеяло. «Баба, баба,— всхлипнул он,— кто это гремит?» — «Сама, Коленька, не знаю. Никак опять вихрь налетел? Поди-ка, листы на крыше поотрывал». А тут снова: «Трах-та-та-трах!» Прасковья Ивановна оделась и во двор. А там — тихо-тихо. Только скворушка заливисто выщелкивает. И крыша целехонька... «Трах-та-та-тах!» — это опять с крыши. Глядь, а на трубе — дятел! Повертел головой и снова на всю улицу: «Бух-бу-бу-бух!» Отлегло... Прасковья Ивановна подняла палочку и несильно, чтобы случаем не зашибить, швырнула в дятла. «Ишь, бедовик, что удумал,— проворчала она вслед птице,— мало ему в лесу сушин!» Малый пестрый дятел прилетал сюда и раньше. Поглянулось ему в скворечне ночевать — в чужих пуховиках. Хоть и трудя га дятел, а чтобы по перышку, по ворсинке гнездышко себе мостить — это уж увольте. Так вот, и на этот раз сунулся было дятел в уютную квартирку, а там, на крыше, законный хозяин распевает. Понятно, схлестнулись. За дятлом — сила, да за скворцом — правота! Недолгой, правда, была их стычка в воздухе. Так при боевой ничьей и разлетелись на новые позиции: скворец — на черемуху, а дятел — на соседний столб. «Тиу! Тиу!» — резко кричат и тот и другой, будто стрелы друг в дружку пускают... И тут скворец запел — да громко, голосисто, рассыпчато! Ведь у птиц, что у людей, боевитее песни нет оружия. Кто кого перепоет — за тем и победа. Дятел на столбе приладился и застучал, как из автомата. А скворцу хоть бы что, пуще прежнего поет. Дятел тогда за печную железную трубу засел, так сказать, за тяжелую музыкальную артиллерию... Напугал! Да не того, кого хотел. Ю. ЧЕРНОВ |
