Юный Натуралист 1990-11, страница 49

47

струй. И опять врываются посторонние звуки. Это, забравшись по пояс в воду в самом мелком месте бухты, трое белоголовых мальчишек хлопают розовыми ладошками по воде — бульк! бульк! — разнося во все стороны солнечные соленые брызги. И это тоже гармония. Сияют на горизонте белые паруса учебных яхт. Там небо и море свободно переходят друг в друга. Тихий шелест и едва различимые вздохи прибрежной воды медленно перерастают в далекий, но явственный гул пролетающего над морем самолета, тень которого горбатым зайчиком скользит по слегка рябоватой глади залива.

Мне надо пополнить фонотеку кафедры — записать на магнитную ленту самые характерные и интересные звуки моря. И каждую запись сопроводить пояснительным текстом, своего рода словесными картинками, которые потом, возвратясь в институт, я должна буду перенести в специальный журнал. Вот и охочусь с утра до позднего вечера за звуками. Я стараюсь разгадать их природу, вникнуть в суть их происхождения, даже подп\'житься с ними И когда эти гулы,

плески, вздохи и шорохи становятся мне понятны и близки, я щелчком тумблера включаю магнитофон и подношу микрофон к лицу моря. Пока это еще черновая работа, сырой материал. Потом в сторожке связьтехнадзора, где я живу, я разрежу ленту на отдельные куски и начну монтировать. Не так, конечно, просто... Чтобы в воображении слушателя возникла живая картина моря, мне, прежде чем склеивать, нужно мысленно услышать снова все его звуки, вспомнить краски и запахи, заново пережить свое восприятие моря. И когда все расположено чередом — гортанный крик чаек, плеск волн, гул высоко проходящего самолета, и опять умиротворяющие всплески воды,— когда все звуки на своих местах, а все лишнее отпадает, тогда только и рождается живое чудо голубоватого цвета, с йодисто-чистым дыханием и томительно неустанным движением прибоя.

И. ПИЛЯР,

Москва Рис. Е. Ельской