Костёр 1960-07, страница 18
я ВИДЕЛ ГОРОД В МОРЕ В. Голявкгш Гисунки автора Подъезжая к городу на пароходе, я удивленно воскликнул: — Что это? — Эстакады, — спокойно ответил кто-то. — А-а-а, — сказал я, ничего не поняв. Эстакады тянулись по морю, сворачивали и уходили за горизонт. Они были похожи на мосты. Но мосты эти не были связаны с сушей. Они стояли в открытом море и соединялись только друг с другом. Волны вдребезги разбивались о сваи. И все-таки это был город. Хотя и стоял он на сваях. В открытом море. В нем были улицы — эстакады. Площади — площадки Для разворота машин. Дощатые тротуары с перилами — вдруг кто-пибудь зазевается и невзначай шагнет вбок: кому охота! Были дома, магазины и даже сад. Я увидел его у причала. Его только что привезли из Баку, и он весело шумел в кадках, давая понять, что ему здесь неплохо. Здесь, в борьбе с бурным Каспием, люди берут со дна моря нефть. Они дают стране миллионы тонн нефти. Ежегодно. Йот как богато Каспийское море! Люди работают здесь посменно. Живут в общежитиях, в двухэтажных домах. Неделю работают — неделю отдыхают. Многие уезжают тогда на материк, в Баку, к своим семьям. Для чего нефть, знает каждый школьник. Об этом говорить не нужно. Я расскажу, как я там работал. Я вставал рано утром. Писал восход солнца, когда море сверкает, пР1сал море на закате, когда все горит красным огнем. Рисовал своих новых друзей — рабочих. Однажды мой друг нефтяник сказал мне: — Ты полезай на вышку. Оттуда знаешь какой будет вид? Сам увидишь. Я спросил: — А не' опасно? — У тебя в доме лестница есть? — Я сказал, что есть. — Ты по ней ходишь? — Хожу, — сказал я. — И на вышке есть лестница, — сказал он. Я даже немного обиделся. Взял холст, этюдник, зонт от солнца и осторожно стал подниматься на вышку. Надо сказать, идти было трудно. Совсем не так, как у нас в доме по лестнице. Мешали ветер, холст, зонт и этюдник. Наконец я добрался до верхней площадки. Покачивалась со скрипом вышка. Ветер свистел неистово. Я стал привязывать холст к перилам. Потом открыл зонт. И тут меня рвануло вверх так, что я выпустил зонт из рук. На секунду показалось, что ноги мои отделились от пола. Я сел на пол, схватился руками за поручни и так сидел и растерянно смотрел на зонт, который вертясь летел вниз. А там, внизу, открывался величественный пейзаж — улицы, дома, вышки... Мне почему-то вдруг захотелось на землю. Но я не мог уйти ни с чем. Я поработал час и написал неплохой этюд — по крайней мере, мне так казалось. Довольный, я стал спускаться. Спуск был немного легче. Вот сейчас, думал я, спущусь и посмотрю там, внизу, что я написал наверху. Вдруг порыв ветра ударил в холст, и он, подскочив, меня по ноге — раз и два! И вся живопись перешла на брюки. — Ну как? — спросил меня мой друг нефтяник. — Лестница там, конечно, есть, — сказал я. — Но совсем другая. Потом я не раз залезал на вышку. Когда ветра не было и когда он был потише. Мне хотелось, чтобы и другие увидели все, что меня поразило. спросил он. трах 16 |
