Костёр 1964-03, страница 21

— Мы Грина слушаем, — сказал Шиков, — Он у нас в Индии был.

— Правда? — вырвалось у Александра Сергеевича.

— Они врут, я сплю, — отозвался Грин сонно.

— Не притворяйся, рассказывай! — попросил Тарасов.

Грин громко засмеялся.

— Я, Александр Сергеевич, все им выдумал. Ни в какой тайге я не жил и по морю никогда не ходил.

— А ты думаешь, мы тебе верили? — ехидно спросил Флит.

— Я —верил, — сказал Тарасов.

— Все верили, — сказал Петя.

— Хоть бы в какое-нибудь приключение попасть! — помечтал Чиж.

— Лежи, спи! Приключения захотелось,— сказал Сашка.

— Надоело все. Жизнь у нас уж больно спокойная. Учись, собирай металлолом, в кино ходи...

— Тебе бы винтовку и пулеметную ленту через плечо!

— Где это, Чижик, ты увидел спокойную жизнь? — спросил Александр Сергеевич.

— Ну, а что? Разве она неспокойная?

— Спокойная... Убирали мы урожай на целине. На току работали. Ток у нас открытый был. Дожди пошли. Зерно стало гореть, прорастать...

Грин заволновался.

— Как же. так? Добро у нас всенародное...

Глава

Вдруг наступила оттепель. Снег сползал с елок, и все утро в лесу шла пальба.

— Лыжная прогулка срывается, — сказал начальник лагеря. — Чем займем детей, Александр Сергеевич?

Тот пожал плечами.

— Мне кажется, ребятам и в городе надоели мероприятия. Давайте хоть раз в жизни оставим их без нашей опеки.

— А может, викторину все-таки устроить? Или вечер аттракционов?

Александр Сергеевич заволновался:

— Ну, а почему нельзя дать ребятам свободный день? Ну, честное слово, почему?

В дверь постучали.

— Простите, — сказал Морозов.—Александр Сергеевич, можно вас на минутку?

— Выходит, что поменьше успокаиваться надо, — сказал Александр Сергеевич.

Шиков откликнулся из своего угла.

— Мы в прошлом году картошку убирали. Урожай плохой был. А выкапывали картошку комбайном. Наверху лежит одна-две, а копнешь руками — клубни. Мы старались сначала. С непривычки спины у всех заболели, работа медленно идет. И приезжает бригадир. Шустрый такой. Спрашивает: «Что вы, хлопцы, на одном месте по часу сидите? Смотрите, как убирать надо». И пошел по полю. Подхватит ту картошку, что сверху лежит, — и дальше. Мы ему говорим: «Вы землю копните. Там картошка». А он смеется: «Мне, мальчики, площадь надо убрать. Не картошку, а площадь. Ясно?»

— А вы что? — спросил Грин.

— Что мы? Обрадовались...

Грин вскочил.

— По морде бы вас!

— Что же это получается? У нас же социализм!

— Лежи, — сказал Шиков. — У нас с тобой спокойная жизнь.

— Я так думаю, — Грин стоял на постели, кутаясь в простыню, — собирать металлолом— это чепуха. Это работа для малышей. Мы должны бороться вот с такими бригадирами! Если только подумать, если только подумать...

— Наши папы не любят, когда мы суем в их дела нос, — сказал Шиков.

— Какие мы дети? Гайдар воевал в эти годы, Володя Дубинин воевал... А мы — дети!

Ребята притихли, думали...

пятая

— Пожалуйста.

Разговор за дверью был шумный и короткий.

— Ну, вот, — сказал вожатый, заходя. — Я же говорил.

— Что?

— Ребята без нас организовались. Сегодня привезли на кухню дрова. Решено перепилить и переколоть.

* * * .

Морозов не знал, что такое борьба за авторитет. Его признавали вожаком всюду и сразу. Он никогда не дрался, но к задирам подходил смело, спокойно, и те почему-то пасовали. Учился Морозов в девятом классе, и в лагере был самым старшим. Он отлично понимал двойственность своего лагерного положения.

3 «Костер» № 3

17