Костёр 1967-08, страница 25

ждали: Вадька, дедушка Лука и еще рыбак, его звали дядя Гриша.

Дедушка перекинул через плечо сети, дядя Гриша взял весла, и они стали спускаться к морю.

У берега было очень мелко, поэтому рыбачьи лодки — колобушки — стояли на якоре где-то далеко, в темноте их и видно не было.

На рыбаках были высокие резиновые сапоги, и они сразу зашлепали по воде, а ребята стали засучивать штаны, чтобы не замочить.

Потревоженная ногами вода ласково журчала. Скоро она дошла Славке до колен, стала подниматься выше, а они все шли, шли... Наконец показались колобушки — слева и справа, целое стадо. Они, казалось, спали, уткнувшись брюхом в мягкое дно.

— Идите сюда, — позвал дядя Гриша. Он шел впереди и теперь уже возился возле одной из колобушек.

Все быстро забрались в лодку и, отталкиваясь веслами, стали пробираться между другими колобушками. Вода была черная и казалась бездонной. На самом же деле все еще было мелко, потому что днище лодки нет-нет да и чиркало по песку.

На берегу послышались негромкие голоса. Это и другие рыбаки собирались выйти в море.

Пока плыли по бухточке, было спокойно, но как только вышли на простор, потянул ветерок, и колобушку стало покачивать. Славка держался руками за скамью и раскачивался вместе с колобушкой — раз-два!.. А Андрей стоял рядом. Ветер дул ему в лицо и развевал волосы. Хорошо!

Колобушка — она, как ореховая скорлупа, такая же пузатая.

— Быстро на ней не пойдешь, — говорил Вадька, — но зато даже большой волны она не боится. Переваливается с боку на бок, словно уточка, и хоть бы что.

Вадька сидел на руле, как настоящий рыбак. Куда захочет, туда колобушку и поведет.

— А я думал, мы на моторке поедем, — сказал Андрей.

— На моторке кефаль не возьмешь, — сказал дедушка, — больно пуглива. Чуть заслышит шум, тут же уходит в море.

Стало быстро светать. Звезды сразу куда-то попрятались, и только самые большие еще виднелись бледными пятнышками.

— Держи вон на тот мысок, — сказал дедушка Вадьке.

Мимо них медленно плыл извилистый берег, бурый от выгоревшей на солнце травы. Только узкая кромка у самой воды была светлой.

Дядя Гриша греб размашисто, он был, должно быть, очень сильный. За все время дедушка только раз сменил его.

На горизонте из моря брызнули желтые, оранжевые, багряные лучи, а потом показался огненный краешек солнца. И сразу все ожило. Откуда-то налетели чайки, с шумом и криком стали носиться над головой.

— Причаливай,—скомандовал дедушка Лука. — Будем здесь пробовать.

Берег был песчаный. Песок чистый, приглаженный. Пока взрослые курили, ребята вдоволь набегались по нему, разминая затекшие в лодке ноги.

Передохнув немного, принялись за дело. Вадька взял конец каната и остался у берега. Лодка стала отходить в море, а дедушка травил с нее канат, а когда канат кончился, стал травить сеть. ■ Травить — это постепенно отпускать, сбрасывать в воду. У дедушки это ловко получалось. Сбросил кусок сети, и она сразу идет под воду. Только верхний ее край — подбора — остается на воде, потому что к нему приделаны поплавки. И тут же, словно ваньки-встаньки, на поплавках поднимаются почти метровые стояны — палки, между которыми натянута легкая сетка — «фартук».

Славка хотел было спросить, для чего нужен этот «фартук», ведь рыба по воздуху не плавает, но все были заняты делом, и он промолчал. Впрочем, скоро он и сам все увидел.

10