Костёр 1967-08, страница 47
наисгм, Ka&cu, /ahoull kz tvotuAAaHHYv, Ъш maAOot ZjifHtfa. Jba,$wC X. хеши, д/tyxtumb t HaquL Ж.и Ш- уя гко же, минь. 2to им, месиаюги ки accrue я ас лещ наш. жноиие, шеишнтг, ъуко ък уж 8а с c^>to я/шс 9ш щи сту л *инссеf смемтся HCUQ ftape ctftoc стали, стокоии/пбсл д/гу надоит его по алелго. /по и вей 14, и, с*Ка2я поЬбслае/п, ее ухоаа тб смех. Hay а -ышо пиале**., и fom она леоииии ил кашей uucomi $tut*A f 6 v^Icic сьгог Ml ь Первый раз я влюбился в четвертом классе. Мою соседку по парте звали Катей. Толстощекая Катя больше всего на свете любила ириски «Кис-Кис». Я запоем читал. Подвиги книжных героев были моими подвигами. И каждый — во славу Кати. В ту весну вся школа плела колечки из медной проволоки. Я тоже сплел колечко. На уроке географии я подарил его Кате. Сердце мое сильно билось. Около школы, на углу, продавец мороженого ловко захватывал белый сливочный шарик двумя вафельными кружочками. Теперь такого мороженого нет, а жаль: на каждой вафле было выдавлено имя. Всякий раз я с трепетом ждал — вдруг мне попадется «Катя». И когда это наконец случилось, я был счастливейшим человеком на земле. И я знал: никому, НИКОМУ!— нельзя рассказывать о том, что со мной происходит. И тем более показывать — жестом, взглядом, поступком! Я чувствовал: над этим могут посмеяться. Я жил в своем се / кретном мире и гордился тем, что у меня есть тайна... Именно тогда я понял: есть чувства, которые не могут быть у всех на виду. Обожая Катю, я учился сдержанности. ...Во время войны с белофиннами в Ленинграде было затемнение. Вечерами на улицах— кромешная тьма. Мы учились во вторую смену. Возвращались поздно. Около По-целуева моста под покровом темноты бесновалась шайка местных хулиганов. Они налетали с гиканьем, свистом, выхватывали портфели, отнимали деньги... Мы выходили из школы целым классом. В середине — девочки, а вокруг — мальчишки. Мы шли и победно орали: «Три танкиста, три веселых друга, экипаж машины боевой!..» Два зимних месяца мы ходили так. Два долгих месяца мы были мужчинами, защитниками, опорой. Однажды на нас все-таки напали. В драке с меня сорвали кожаный летчицкий шлем, которым я так гордился! Но девочек своих мы в обиду не дали. Что это такое было — любовь, дружба или еще что-то? Какая разница! Никому из нас тогда и в голову не пришло бы сказать: с девчонкой стыдно дружить... Есть в ваших письмах, ребята, нечто общее: все вы столк нулись в своей жизни с испытанием чувств. Жизнь проверяет: чего вы стоите, что можете. Бывает такое испытание: мальчик и девочка дружат, а над ними смеются. Бывает испытание пошлостью, грязью... Выдержишь? Победишь? «Не хочу, чтоб он меня провожал...» Думаете, кокетство, девчоночьи глупости? Как бы не так! Настоящая жизнь с настоящими трудностями. «Коля хочет со мной дружить, а мне нравится Петя. Что делать?» Попробуйте-ка встать на место Коли, которому нравится эта девочка. Попробуйте встать на место девочки, которая мечтает дружить с другим мальчиком... Мне легче встать на место Коли. И вот, представив себя мысленно на его месте, я вижу, что ему надо быть мужественным. А это не так просто. А. Крестинский 6* |
