Костёр 1968-08, страница 37

— Не успели. Тут вы вошли с газетой.

— А если бы спросили? Алексей Иванович пошеве

лил щеточкой усов.

— Ответил бы, что я ваш заместитель. Почему мрачен? Не хотел, чтобы вы или они подумали, будто я радуюсь вашей неудаче... мечу на ваше место! — И он торжествующе захохотал.

Почему я начал со столь легкомысленного примера? На мой взгляд, этот случай довольно точно, хотя и с неожиданной стороны, характеризует моего старого друга. Обычно Алексей Иванович предельно серьезен, задумчив, неразговорчив, даже угрюм — и вдруг каскад фантастических шуток, выдумок и курьезов... Казалось, откуда бы? А это и есть полнокровность таланта: человек не выпрямлен по линейке, не сплющен и не засушен, — он весь состоит из живых, нередко противоположных, противостоящих друг другу, но зато органичных и жизнетворных молекул. Именно такова особенность Пантелеева-писателя и Пантелеева-человека.

Читателям «Костра» хорошо известен Пантелеев-писатель. Когда они еще не умели читать, они уже знали на память «Большую стирку» и «Букву «ты»; прелестные, полные юмора и поэзии рассказы эти читали им вслух родители или старшие братья и сестры.

Когда они подросли, они уже сами прочли «Часы» и «Пакет», где столько удивительных, я бы сказал — сногсшибательных приключений. Там каждая строчка дарит читателю новый поворот действия, новую поразительную подробность.

Еще через несколько лет они прочитали «Республику Шкид» и «Леньку Пантелеева». В этих повестях автор описал свое многотрудное, увлекательное, озорное детство. Недаром по «Республике Шкид» поставлена кинокартина, и я не знаю, найдется ли сейчас человек лет двенадцати или четырнадцати, который бы ее не видел по крайней мере два-три раза. Уверен, что счастливая киносудьба ждет и «Леньку Пантелеева», — разве не интересно увидеть на экране, как мальчик из интеллигентной петербургской семьи стал правонарушителем и попал в школу с полутюремным режимом?

Взрослые с удовольствием перечитывают эти повести Пантелеева, ибо читать интересно их в любом возрасте. Для взрослых написаны его замечательные воспоминания о С. Маршаке, Евг. Шварце, М. Горьком, о тех, с кем встречался, дружил, у кого учился Алексей Иванович. Словом, читательская жизнь нескольких советских поколений связана с книгами Л. Пантелеева.

Пантелеев рано начал пи

сать и печататься. Я услышал о нем еще до того, как прочел хотя бы одну его строчку. В 1926 году я учился в Электротехническом институте. Однажды мой однокурсник, известный ныне радиоинженер, со смехом рассказал мне о том, как удивился его отец, бухгалтер Ленинградского Государственного издательства, когда явились к нему получать гонорар два шкета: как иначе назвать малопочтенных и плохо одетых парнишек? Это и были авторы знаменитой впоследствии «Республики Шкид» Л. Пантелеев и Г. Белых.

Личное наше знакомство состоялось позже, и все же мы знакомы давно, и я мог бы долго рассказывать об А. И. Пантелееве (Григорий Белых рано умер и его я почти не знал). Но о Пантелееве-писателе написано много больших статей и целые книги, и я расскажу лишь о нескольких случаях и чертах характера, обрисовывающих Алексея Ивановича с разных, порой прямо противоположных сторон.

Прежде всего, Пантелеев добр, очень добр. Это выразилось не только в его любви к детям, которая видна в том, что он пишет, — он добр вообще ко всем. Например, он любит делать подарки. Делал их даже в моменты катастрофического безденежья. Как это он умудрялся, не знаю, но он вечно приносил или посылал

Иллюстрации к книгам JI• Пантелеева художников А, Пахомова,

II. Тырсы, Ю. Петрова, Ю. Сырнева, Л. Подлясской, И. X арке вина

5 «Костер > № 8, 1958 г,