Костёр 1969-12, страница 6

Мы шли по улицам, и я понимала, что обрела человека, которым могу распоряжаться, как хочу, могу изложить ему все свои теории, блеснуть своей начитанностью и заставить его краснеть по всякому поводу и без повода.

Я говорила, а Валя покорно слушал, наконец, я выдохлась, и тогда он робко спросил:

— Ты не хочешь играть в нашем кружке Нину Арбенину?

Это было то самое, чего мне очень-очень недоставало. Я всю жизнь хотела играть на сцене, всю жизнь мечтала, .чтобы меня туда пригласили, и от удовольствия сказала:

— «А право, жаль безумного мальчишку...»

— Что?

— Ничего,—сказала я многозначительно, ни-че-го!

Да, было жаль этого мальчика, этого тихоню, чье имя звучало плавно и слабо: Валя, Валентин. Звали его еще Валёна-Алёна. Так оно и было — именно Алена, и он еще играл Звез-дича! Какой там Звездич, ему бы играть покорную Нину, способную всего один раз съездить в маскарад и тут же попасться, потерять браслет, быть уличенной и отравленной!

И началось разучивание роли, началось существование в «Маскараде», началось то, что, кажется, было всю жизнь, но никогда не воплощалось столь ярко.

Отныне по ночам я ходила в корсете, раздобытом где-то у бабушки в сундуках, отныне на простой вопрос, что я буду есть, отвечала только:

— «Зачем я там мороженое ела...»

К счастью, это понимали и даже не укоряли меня за то, что я будто бы ела мороженое. Говорили терпеливо:

— Налить суп? Еще раз спрашиваю.

— Да, да,—говорила я.—«Я все ж невинна перед богом!»

— Лучше бы за обедом говорить с нами, чем с богом. Пожалуйста, спустись к нам,—говорил дед.

Братья хихикали.

Мы спали в одной комнате, только я спала за шкафами, у меня будто бы была отдельная

комната в этой большой комнате, и хоть я и чувствовала себя свободно за этими шкафами, но слышала их шепот и смех.

Но им не было безразлично то, что я, одетая в ночную рубашку и корсет, стою часами перед зеркалом и читаю свой моно-лог, им не было безразлично то, что я завиваю свои волосы и распускаю их по вечерам. Им не было безразлично и то, что Валя ходит под моими окнами и провожает меня из школы. Мои отношения с ними очень испортились, стали натянутыми.

.. .Спектакль удался, бал тоже. Бал был похож на сплошное пятно света, на игру огней, на вихрь, который куда-то нес, заставлял бежать, что-то делать, говорить, но что именно—даже не различишь от блаженства и восторга. А потом была тихая ночь, та удивительно мяг-

4