Костёр 1972-02, страница 24

©

кустами, которые стеной закрывали берег, послышался протяжный крик:

— Пузы-ырь! Эй, Пузы-ырь!

Ванята посмотрел на Марфеньку, Марфенька на Ваняту.

— Пыховы! — сказала она. — Вишь орут!

Кусты тальника раздвинулись, и на берег в

самом деле вышли рыжие Пыховы.

— Пузы-ырь! Тебе письмо-о!

Пыхов Ким подбежал к Ваняте, дал ему письмо и сказал:

— У почтальона взял. Назад хотел фуго-нуть. «Нет, говорит, такого Пузырева — и все». Читай!

Ванята взглянул на синий помятый конверт и сразу понял — от Гриши Самохина.

Он ловит тут рыбу на щучий крючок, скучает, а друг не забыл, вспомнил. Вот оно, письмо!

По душе Ваняты побежало щемящее тепло. Он вмиг увидел и свое село, и речку Углянку в зеленой ряске и кувшинках, и.самого Гришу. Ах, ты, друг Гриша!

— Ты читай, чего ты! — сказал Ким Пыхов, глядя на Ваняту и на письмо.

Ванята спрятал конверт за пазуху, потрогал его через рубашку — там ли оно лежит — и

еще раз подумал: «Ах, ты ж, друг любезный Гриша!»

А ребята между тем ничего не понимали — получил письмо и на тебе — спрятал.

Нет, не знали они, что это за письмо, кто прислал его сюда, в далекое Козюркино.

Такое письмо надо читать втихомолку. Чтобы вникнуть, подумать, пережить, насладиться до конца!

— Ты чего не читаешь? — не вытерпел наконец Пыхов Ким. — Характер держишь, да?

Но Ванята не стал ничего объяснять. Пускай — характер, пускай — секрет, пускай думают что угодно. Сейчас все равно не подберешь таких слов, чтобы растолковать все Пы-хову Киму.

— Я потом прочитаю, — сказал Ванята. — Ты не думай... Спасибо тебе!

Не торопясь, по-хозяйски он смотал удочку, воткнул крючок в пробку поплавка и сказал:

— Рыбу себе берите. Тут на целую уху. Я пошел...

Сделав несколько шагов, обернулся и добавил, чтобы не обиделись ребята, не подумали, чего не надо:

— Пока. Вечером в клуб приду... Ешьте уху на здоровье!

Кусты краснотала вскоре скрыли от взора и Марфеньку, и Пыховых, и то место, где ловил

Ванята рыбу на крючок беззаветного друга Гриши Самохина.

Ванята выбрал уютную полянку и сел на кочку с густой мягкой травой на верхушке. Вокруг цвели желтые лакированные лютики, тянулся к солнцу болиголов, возле куста просыхал на солнце серый коровий блин.