Костёр 1976-04, страница 39

К вечеру дети подошли к большому озеру, берега которого поросли камышом. Место бы-, ло тихим и уютным.

Внезапно тишину нарушил ликующий крик мальчика:

— Мэйми, эй, Мэйми! Иди скорей сюда! Посмотри, что я нашел!

В десяти шагах от берега в небольшой яме догорал костер. Вокруг были разбросаны остатки еды. К воде вела цепочка человеческих следов...

Солнце скрылось за краем хребта. С блаженством они вытянулись друг подле друга у потрескивающего костра.

На заре среди камышей простонала выпь-бугай. Ухнула сова, и ее крик эхом прокатился по озеру. Серп луны поднялся над горами.

На следующее утро, едва они разожгли костер и приготовились наловить рыбы на завтрак, как увидели дым. Тонкая спиральная струйка поднималась к небу. Дети навалили в костер огромную кучу сырых веток, и вскоре в небо поднялся огромный столб густого дыма.

Девочка во все глаза разглядывала противоположный берег озера. Она заметила там какое-то движение. На берегу задвигались фигурки и спустились к воде. Прошло несколько минут — и на поверхности озера можно было различить три точки.

— Они плывут, Пит! Ты думаешь, это белые люди, Пит?

Глаза детей были прикованы к пловцам, которые медленно приближались. Они плыли в один ряд, и Питеру показалось, что у них неестественно большие головы.

Взявшись за руки, дети спустились к самой воде. Пловцы заплескались на отмели, и тут стало ясно, почему у них такие большие головы. На них были укреплены свертки.

Первым был мужчина-абориген. На плечах у него сидел маленький ребенок. За ним из воды вышла женщина. В свертке на голове она держала маленького щенка. Последней была девочка, ровесница Мэри.

Мужчина осторожно спустил на берег ребенка, а потом подошел к Питеру. Это был высокий стройный человек. Его грудь покрывали рисунки белого цвета. Он был голый, как, впрочем, и все остальные. Абориген с любопытством обратился к Питеру:

— Ворум гала?

Пока Питер пытался рассказать, что с ними произошло, женщина подошла к Мэри. Черная девочка развязала мешок и, улыбаясь, протянула Мэри большие ярко-красные плоды.

Женщина одобрительно закивала головой. Питер сумел наконец объяснить все мужчине.

Тот указал рукой на левую часть равнины, а потом жестами изобразил подъем на гору—

согнул ноги в коленях и начал поочередно их поднимать. На вершине он показал, что детям предстоит заночевать — лег на песок и потешно захрапел. Затем провел палкой линию на восток, туда, где поднимается солнце. Через некоторое расстояние линия оборвалась, и здесь двумя кривыми линиями мужчина изобразил высокую гору. За горой линия снова пошла дальше. Вскоре появилась другая, более низкая гора. И тут абориген отметил воду. Он нарисовал круг и показал на озеро. Он также пометил еду — нарисовал ворвовру около горы. И здесь же показал — спать. Снова лег и захрапел. Дети кивнули. Все было понятно. На следующий день линия снова пошла на восток по направлению к другой, более высокой горе. И здесь, у подножия горы она остановилась и закончилась у дома. Мужчина нарисовал его. Одна дверь, одно окно, одна труба, дорожка, обсаженная цветами.

Дети посмотрели друг на друга. Глаза девочки сияли как звезды. О, какое это счастье! Скоро, очень скоро они будут дома. Конец всем страданиям и страхам.

Питер еще раз огляделся кругом, посмотрел на камыши, на сверкающую поверхность озера, на горы, глубоко вздохнул и понял в этот момент, что пережитое за две недели он запомнит на всю жизнь. Он подошел к остаткам костра, собрал оставшуюся с вечера рыбу, остановился на мгновение, ни на кого не глядя, еще раз обвел взглядом залитую солнцем равнину, потом подошел к аборигену и протянул ему руку.

— До свидания! — произнес он твердым голосом, чувствуя себя намного повзрослевшим, совсем мужчиной. — Спасибо!

Абориген удивленно глянул на него и протянул свою руку, не понимая, что это означает. Питер повернулся к сестре. — Эй, Мэйми, пошли! Курура! — и он двинулся вдоль озера.

Перевод с английского Н. БРУСНИЧКИНОЙ и Л. ГЛЫБИНА