Костёр 1977-02, страница 62

ездовых оленей погонять, ни один другого обогнать не может. Аркан кидать станут, ни разу не промахнутся. До Топоров дело дойдет: кинут —топоры улетят в небо, ни один не упадет на землю. Как проверить, чей дальше? И в прыжках через много саней, поставленных в ряд, у них нет победителей. Оба равны.

Однажды старший Ябто сказал:

— Тесно нам с тобой, брат, в большой тундре. Ты, как мое отражение, если поглядеться в воду. Или, может быть, это я — твое отражение?

Старший еще добавил:

Есть у нас в роду предание: кто превратится в гуся и проживет птицей целый год — сильнее того не будет во всех тундрах. Может быть, нам попробовать?

Другой Ябто ответил:

Ты — старший брат мой. Тебе решать. Слова поперек у меня не будет.

Вот зимняя одежда земли порвалась во многих местах. Варюи-проталины проели снег, как проедают весной оленью шкуру личинки овода. Тогда услышали братья первые гусиные крики. Поняли братья гусиный разговор.

На родину мы вернулись! На родине хорошо будет нам!

В небе, как очертания чума, гусиный клин колыхнулся.

Тогда старший брат Ябто сказал:

— Пора!

Перевернулись братья Ябто через головы, в гусей превратились, крыльями зашумели:

— Лети-им!

Приняла братьев гусиная стая. Вожак их в середину строя поставил, чтобы вперед не вырывались, сзади не оставались.

Весна в тундре быстрая. Вчера еще, кажется, первые ручьи толщу сугробов резали-кроили. Сегодня озерный лед треснул, прозрачным стал —так, что на воде не видно, — и вовсе растаял. Завтра озерные берега проросли молодой травой — будто ресницы окружили глаза.

Гусиная стая отощала за время дальнего перелета, кормиться стала. Старший брат Ябто целый день травой в клюве хрустит.

— Будучи людьми, — говорит, — как же не понимали мы сладости травяной мякоти?

Зеленая ряска все озеро покрыла. Ходят на нем под ветром зеленые волны. Старший брат Ябто целый день клювом ряску снимает.

— Это, — говорит он, — вкуснее оленьего мозга!

Младший Ябто тоже кормится, силы набирает, но меньше ест — осторожничает:

— Если мы, старший брат мой, слишком жирными станем, быстро двигаться не сможем.

Старший на него только крылом машет:

— На один только год мы гусями стали! Как тут вкусным не полакомиться?!

Лето пришло. Гуси линять стали. Старые перья и пух теряют, место освобождают, где новым расти. В это время гуси летать не могут, бегают только. В лапках перепончатых

58

тогда вся их сила. На время сна вожак стал выставлять караульщиков. Пока остальные гуси спят, караульщик шею вытягивает, все смотрит вокруг, все слушает, нет ли опасности? Чтобы не заснуть, гусь-караульщик на одной ноге стоит, вторую под себя поджал. Если засыпать станет - упадет. Тогда встрепенется, опять шею вытягивает.

Настала очередь старшего Ябто караулить. Стая заснула, он тоже спать захотел. Думает: «Посплю я немного. В предыдущие ночи ничего ведь не случилось».

Сунул караульщик голову под крыло, заснул. Спит вся стая. А охотники в это время стаю окружают. Легкие озерные лодки они на санях подвезли, на воду потихоньку спускают. Собаки с ними, чуют близкую добычу, но молчат пока, чтобы не спугнуть раньше времени.

Руководит загоном Большой Вынукан. Во всех ненецких тундрах — он самый сильный. Только братья Ябто ему соперники. Боится Большой Вынукан: если братья год гусями проживут - не победить их будет. С первого дня превращения и гусей он за Ябто следит, удобного момента ждеч вот и дождался.

Огляделся Большой Вынукан: все как надо. Лодки жителей семи земель, как частые поплавки невода, всю стаю полукругом обложили. Между ними собаки как тетива невода. В месте, где невод выбирать надо, сам Большой Вынукан с товарищами в береговых кустах затаился. Их длинные дубинки от жажды страдают — напиться гусиной крови хотят.

Махнул дубинкой Большой Вынукан. Разом залаяли собаки, забили по воде весла, закричали загонщики. Гуси проснулись, со сна понять ничего не могут. С трех сторон такой шум стоит, от какого душа в кончики лапок стремится. С четвертой стороны тихо пока. Туда вся стая бросилась. Лапки гребут так, что озеро забурлило.

Два Ябто рядом держатся. По-человечьи-то они сообразили, что в загон попали. Но вырваться некуда! Все ближе крылья невода, к страшному берегу так и толкают.

Младший Ябто вдруг говорит:

— Я тут подземную протоку видел, когда нырял. Протока в соседнее озеро как будто ведет. Набери, брат, воздуха побольше -нырнем.

Нырнули братья. Плывут в темноте. Протоке конца нет. Изнемогают братья, воздух изнутри их вот-вот разорвет.

Наконец-то свет впереди показался. Вынырнули гуси — у берега соседнего озера, отдышаться не могут. Слышат, рядом где-то конец загона. Их товарищи все уже полегли.

Слышно также, Большой Вынукан говорит:

— Жители семи земель, мясо этих гусей себе возьмите. Посолите его. Всю зиму станете есть соленое мясо. Мне только двух гусей отдайте.

Потом Большой Вынукан опять говорит:

— Нету тех, что мне надо! Как же они ускользнуть-то смогли?