Костёр 1977-03, страница 16

Лес то реже, то гуще. Паутина попадает в рот. Обвивает лицо.

Наденька идет осторожно, приподнимая край длинного платья.

Лес кончается, и перед ними открывается бивуак, лагерь дружины.

Горят костры. Вокруг молодые люди в рабочих косоворотках и студенческих тужурках. Семашко обходит знакомых.

—. А ты что, малыш? — обращается он к подростку. — Ишь какой Гаврош! Тоже решил сражаться с черносотенцами и жандармами?

Мальчик молчит. Насупился.

— Сколько же ему лет? Тринадцать?

Семашко поворачивается к Кожухову.

— Оставить его нужно, Николай Александрович. Это Лаевский.

— Сын Александра Михайловича?

Мальчик ниже опускает голову. Больше

объяснять не нужно. Аптекарь Лаевский на прошлой неделе убит черносотенцами.

...В костер подкидывают валежник. Языки пламени взметаются над лесом, закрывают оратора, полощатся, как знамена.

Люди слушают Семашко. Гордость в глазах Надежды Михайловны. Вот он какой, ее муж.

Семашко достает листовку. Его голос резок. Слова звучат, как набат:

— Пусть сытые люди целуются с самодержавием. Пусть они сложат свои бессильные руки — мы их не сложим!

Надежда Михайловна знает: к утру десятки верных людей разнесут листовки по городу, расклеят на заборах.

Рабочие, студенты, Миша Лаевский встают с земли. Плечо примыкает к плечу. Шапки сняты.

Над лесом негромко, но грозно звучит гимн пролетариата — «Интернациона л». Вставай, проклятьем заклейменный, Весь мир голодных и рабов!

Звонкий юношеский голос вырывается из хора. Кожухов кладет руку на плечо мальчика, прижимает Мишу к себе.

• Полыхает костер. Шестьдесят вооруженных человек готовы отдать свои жизни во имя светлого будущего.

— Долой самодержавие! — произносит Семашко!

— Долой царя!

— Да здравствует революция!

Из леса вышел патрулирующий рабочий Иван Мохов, подал знак опасности. Жандармы!

В глазах Миши Лаевского радость возможного боя.

— Дайте мне бомбу! Я брошу!

Семашко удерживает мальчика около себя.

— Нет, Миша. Рано. Нам нужно сохранить дружину.

Они идут к Оке. Жандармы движутся с южной стороны леса, значит, выход один — к северу.

У Наденьки стучит сердце. Нужно быть спокойной. Мужчины не должны догадываться, что ей страшно.

Они перебегают поляну. Лодка в камышах.

Хлюпает вода. Наденька подбирает платье. Вот так пикник!

Мужчины наваливаются на лодку, потом отталкиваются веслами.

И вдруг Николай Александрович начинает смеяться, а сам показывает на Наденькины ноги. Она опускает глаза и ахает. Осталась одна галоша, вторая утонула «при попытке к бегству». Наденька снимает вторую галошу и тихо трубит прощальный марш. Галоша плывет рядом с лодкой. Покачивается на волнах. Стучат весла, поднимая снопы брызг.

Галоша кренится, зачерпывает воду и, качнувшись, идет на дно.

— Дружина, — шепотом говорит Семашко, — в битве с жандармами потеряла две Наденькиных галоши.

История с галошей получила неожиданное продолжение. «Улика», найденная жандармами недалеко от сходки, была передана сыщикам. Сыщики пустились «по следу».

На другой день в дверях Семашко раздался звонок. Надежда Михайловна распахнула дверь и отступила: в проходе стояли двое.

— Простите, мадам, — заговорил высокий мужчина в очках и шляпе. — Мы принесли вашу вещь. — И протянул галошу.

Наденька пожала плечами.

— Мои — в углу.

Там действительно стояли новенькие галоши.

— А теперь — уходите, — сказала Надежда Михайловна.

— Ничего, мадам, — пригрозил сыщик. — Надеюсь, мы еще доберемся до вас и до вашего мужа.

Она закрыла дверь и присела на табуретку: сил не было.

Галка, маленький Коля и Сережа выглянули из комнаты.

— Кто это, мама?

— Так, — сказала Надежда Михайловна.— Случайные люди. Давайте-ка мыться...

— А я знаю, — сказал маленький Коля.

Надежда Михайловна улыбнулась: Коля

все понимал первым.

— Что же ты понял?

— Это от принца. Они ищут Золушку. И пришли мерять потерянную галошу.

Галка восторженно поглядела на брата, потом спросила.

— А ты померяла, мама?

— Нет, дети.

— А вдруг тебе в самый раз? Знаешь, что бы тогда было?

— Что?

— На тебе женился бы принц!

— Принц давно на мне женился, — улыбнулась Надежда Михайловна. — И вы — его дети.

ше следует