Костёр 1982-06, страница 39

нанялся рис перебирать, что ли?! Начальница нашлась! — Он сердито кивнул на дверь. — Мама на работе, так она изображает хозяйку, садится мне на голову.

— Охота тебе связываться с девчонками, успокаивал я Мирвали. — К ним подход нужен. Подберешь ключик, они сами все сделают. Девчонки же круглые простофили.

Я подошел к двери, повернул ключ и вкрадчиво позвал:

— Умида, сестренка, выйди к нам.

Дверь тихонько заскрипела, отворилась, и из комнаты выглянул бант, а потом он поднялся и под ним оказалось заплаканное лицо.

Я заговорил сладким голосом:

— Ой, сестренка, как нехорошо получается. Разве можно так относиться к брату, который старше тебя на три года!..

— Разве она понимает это? —

ли.

Только умничает.

буркнул Мирва-

Я повел

разговор, да такой, .что удивлялся, слушая себя. У меня с языка то лились мед и масло, то срывались острые стрелы. Откуда что бралось! Я приводил примеры из собственной жизни, из прочитанных книг и даже ударился в историю.

— Как видишь, сестренка, во все века и у всех народов младшие уважали старших.

Слезы на щеках Умиды высохли, а глаза даже повеселели.

— А старшие? Что старшие?

Должны старшие слушать просьбы младших?

Я подумал и кивнул.

— Конечно, должны... если просьбы разумные.

— Поднимите на крышу, пожалуйста, полмешка риса и посмотрите — провялился там виноград или нет.

Я пожал плечами и посмотрел на Мирвали.

— Слазим?

Эта просьба никак не унижала мужского достоинства Мирвали. Он приставил к крыше высо

кую лестницу, — дом был двухэтажный. Мы вскарабкались по ней с грузом. На плоской крыше сушился виноград. Мы съели по горсти и решили, что он чуть-чуть не доспел, чтобы называться изюмом.

День был жаркий, небо синее — глазу не за что зацепиться.

Во дворе раздался грохот, словно свалилось дерево. Мирвали двумя прыжками оказался у края крыши и посмотрел вниз.

— Мы влипли! — закричал он.

Я сначала не понял.

— Как влипли?

— Нам крышка!

Я вскочил и подбежал к нему. Все стало ясно. Лестница лежала поперек двора.

— Умида, а ну иди сюда! — позвал Мирвали.

Умида выглянула из кухонной пристройки.

— Что?

— Это ты убрала лестницу?

— Переберите весь рис, потом поставлю лест

ницу.

Я так и застыл на месте, будто мои шлепанцы приколотили к крыше.

— Сейчас же поставь лестницу, по-хороше-му! — крикнул Мирвали. — Не то до вечера буду гонять тебя по двору!

Я обошел крышу — нельзя ли слезть? Рядом ничего — ни дерева, ни забора.

Мирвали сел, обхватив коленки. Я пристроился рядом.

— Послушай, может переберем этот проклятый рис?

. Он молчал.

— Там работы на один час! — крикнула Умида.

— Ладно! — сказал_#вдруг Мирвали. — Только,

когда спустимся, ты сразу ее хватай, а я на метр в землю заколочу.

Мы принялись за работу.

Полмешка риса...

Битых два часа мы пыхтели, потели и ползали вокруг скатерти с рисом, как два червяка.

Уже солнце закатывалось за верхушки деревьев, когда мы закончили.

Мирвали дополз до края крыши и крикнул:

— Эй, ставь лестницу!

Умида поставила лестницу. Держимся мы с Мирвали за ее верхушку, а слезть не можем. Даже расхотелось слезать.

— Как только спустимся, хватай ее! — напомнил мне Мирвали и полез первым.

Я за ним.

Сползли мы еле-еле.

Умида стояла в сторонке, у ворот, готовая в любой момент сорваться с места.

— Хватай... Ох! — сказал Мирвали и схватился за поясницу.

Я хотел двинуться на Умиду, схватить ее, но так и присел. Спина была как деревянная.

Мы с Мирвали поглядели друг на друга и поплелись к воротам.

Ох и тяжелая, оказывается, эта работа — перебирать рис!

Перевел с узбекского Федор КАМАЛОВ

Рисунки М. Агалакова