Костёр 1982-12, страница 23

шт

шавую кору деревьев, потом запряг в легкую бричку коня и сказал сыну: — Поедем со мной. Выехали из села в степь.

Копыта стучали, бричка мягко покачивалась

на дутых шинах по накатанной степной дороге. Предзимняя степь была покойна и печальна, как забытый людьми дом. Навис над большой равниной темный курган, дальше протянулась их целая цепочка — памятники древней жизни, всеми забытой.

Лошадь бежала ровно, они ехали, ехали, отец почему-то молчал и был грустен. Бахтияра ука

чивало, ему стало тоскливо

зачем они едут

куда-то по пустой просторной степи?

Но вот вдали показалось темное пятно — не то сад, не то какой-то случайный лесок. Скоро они подъехали близко, отец остановил бричку. Это был старый сад, такой же запущенный, как их собственный, чем-то напоминающий его.

Отец сошел с брички.

— Этот сад посадил твой дедушка двадцать лет назад, — сказал он, собрал ногами листья, лег на шуршащую кучу и стал смотреть на высокое белёсое небо.

Из степи набегали на сад холодные тени облаков.

Бахтияр пошел между деревьями и наткнулся на родник с солоноватой водой. Родник был забит листьями. Вода с трудом пробивалась сквозь сплетения трав.

На маленькой мохнатой лошадке подъехал чабан и кивнул Бахтияру, как доброму знакомому. Напившись ладошкой из родника, подвел лошадь, и она напилась. Чабан вывел ее из сада, ведя за повод. Она заржала, и ей отозвалась лошадь, запряженная в бричке. И долго катился по промерзшей степи дробный топот копыт.

Под грудой листьев Бахтияр нашел твердое, блестящее, словно золотое, яблоко. Потом еще одно.

Он пришел к отцу, лег рядом.

В хрупкой тишине ему показалось, что он слышит, как глубоко под землей спят и во сне посвистывают серые мыши.

Для кого посадил сад дедушка? Конечно, не для себя, ведь он был уже старым...

— Папа, а почему мы не взяли грабли и лопату?

Отец вздохнул.

— Не подумал, сынок.

— Я теперь все понимаю, папа. Вот этот сад— дедушка. И наш сад, и мы с тобой —

— как будто дедушка с бабушкой дальше живут. Правильно? Отец обнял его и шепнул: — Правильно. Давай помолчим. Необозримая пепельная равнина расстилалась вокруг.

Стояла поздняя осень. Облетевшие деревья спали. Знали деревья или нет, что за осенью, зимой неизбежно придет на землю весна, степь

ф

опять заволнуется травами, полыхнет миллиона-

19