Костёр 1983-12, страница 16

И калитка действительно открылась, но показалась не мама, а соседка Абадат. Она начала громко плакать и причитать:

— Ва-а, какое горе пришло к нам...

Выбежавший из комнаты отец вздрогнул, застыл у дверей.

...Потом их двор наполнился людьми. Зелимхан точно не знал, что происходит. Но по лицам, по плачу женщин, особенно по тому, как на него странно смотрел отец, он чувствовал — случилось какое-то большое несчастье.

— Несчастный ты мой! Иди, посмотри на свою мать в последний раз...

Последний раз... Почему последний раз? Зе-лимхан увидел бледное, безжизненное лицо матери. Тогда он громко, пронзительно закричал.

Две женщины вывели его из комнаты.

Он вошел в летнюю кухню, упал на какие-то старые тряпки и горько заплакал. Во дворе уже утихли хождения, плач, причитания. Начало темнеть.

Наконец открылась дверь, и кто-то бесшумно вошел в комнату. Это был отец. Он погладил Зелимхана по голове, и тот снова начал плакать. Отец взял его за руку и сказал:

— Вставай. Идем.

Он повел Зелимхана в дом и посадил его на поднар. Потом принес ломоть хлеба и кружку молока.

— Ешь.

Зелимхан сделал несколько глотков.

— Не хочу больше.

Потом они легли спать. Потушили лампу и затихли. Прошло много времени. Но ни он, ни отец не спали.

— Дада!

— Что тебе?

— Мама никогда больше не вернется?

Прошло некоторое время, но отец молчал. Наконец глубоко вздохнул и проговорил:

— Нет, не вернется.

— Почему?

— Умерла мама.

— А почему ее не оживили волшебной водой?

— Такая вода бывает только в сказках.

Зелимхан затих. В окно врезался отсвет молнии, потом раздался гром. Тишина разбилась, как стеклянная посуда о камень. Начиналась летняя гроза.

— Дада, — снова тихо сказал Зелимхан, когда тишина восстановилась.

— Что?

— Если она уходила навсегда, почему она мне ничего не сказала?

— Мы ведь были дома, а она в больнице. Правда, говорят, сюда звонили по телефону.

— А что такое телефон?

— Это такой предмет, который позволяет говорить с человеком на расстоянии.

— А почему этот телефон громко не закричал, чтобы мы с тобой услышали?

— Телефон же без души. Знаешь, что это такое? Это как наш радиоприемник... А наш теле

фон, говорят, звенел долго, и некому было поднять трубку.

— А кто должен поднять трубку, когда он звенит?

— Да одна женщина, которая работает на почте... А вчера, говорят, она стояла на улице с кем-то, когда звенел телефон, и не подошла.

Как она могла не поднять трубку? Почему она вышла, оставив телефон без присмотра? Это могла сделать только Баа. Злая волшебница Баа. Она желает всем детям зла. Мама много рассказывала о ней. Она являлась к Зелимхану во сне, когда он болел и одна тетенька в белом халате делала ему уколы. А потом эта Баа приняла вид человека, чтобы его мать не могла с ним поговорить в последний раз.

Прошло много дней, но мысли о матери, телефоне и Баа не покидали Зелимхана. Мальчик стал каждый день приходить туда, где стоит дом с надписью: «Отделение связи».

Когда он видел, что у окна за столом сидит Баа, он издалека смотрел на телефон, а когда она уходила на обед или по другим делам, он входил во двор, садился на траву и продолжал смотреть на телефон, думая о чем-то своем.

Иногда Баа говорила с ним и даже старалась приласкать его. Но он не верил ей. Он убегал.

А почему сегодня не появилась Баа? Наверное, она это сделала специально, чтобы какой-то мальчик не смог поговорить со своей матерью в последний раз. Она же Баа.

Вдруг телефон зазвенел. Умолк. Снова зазвенел. Остановился. Зелимхану показалось, что сейчас случится что-то ужасное. Почему звенит?.. Надо же поднять трубку! Так, наверное, он звенел и тогда, когда мать хотела поговорить с ним. А сейчас? Да ведь сестра Шарпудина находится в больнице! Ее вчера положили.

Шарпудин живет в соседнем доме. Он с ним каждый день играет в разные игры. Они видятся каждый день. Прошло несколько дней, но он не идет с ним играть: дома много дел.

А если это сестра Шарпудина? А если она хочет, как и его мать, поговорить с Шарпудином? А если она сегодня же, как его мать, уйдет навсегда? Кто-то же должен поднять телефонную трубку!

А как? Окно закрыто. А если она сейчас умирает?:. Надо поднять трубку! Если Баа прибежит...

Раздался треск разбитого стекла. Из соседнего дома выскочила телефонистка Зайна и несколько женщин с ней. Когда Зайна увидела мальчика у разбитого окна и с телефонной трубкой в руках, ее глаза расширились от удивления и гнева.

Но Зелимхан никого не замечал и быстро говорил в трубку:

— Ты сестра Шарпудина? Он дома. Ты хочешь с ним поговорить? Я сейчас быстро сбегаю за ним...

Но в ответ раздался грубый мужской голос:

— Что за чушь несете? Алло! Кто у телефона?..

Женщины вокруг Зелимхана застыли в молчании.