Костёр 1984-12, страница 9
густо сыплется окалина. Серебристо-серая чешуя толщиной д<? 10 миллиметров. Если ее не убирать, вся площадка вокруг пресса зарастет чешуей, вот третьи подручные и стараются. Смену поработать у пресса совковой лопатой, сгрести 4—5 тонн окалины — крепкие мышцы надо иметь. Хилым здесь делать нечего. Поработаешь месяц-другой, мышцы еще крепче станут. Рядом с третьими работает второй подручный кузнеца. Отвечает за готовность пресса к работе, за ковочный инструмент. Десятиметровые «ножи», «шила» и другой разный инструмент лежит тут же, возле пресса, на специальных подставках. Ведь одно только «шило» (по-кузнечному: прошивень) весит несколько тонн. Его подносят к слитку мостовым краном, на толстых це-пях. Цепи скрежещут от натуги, когда кузнечное «шило» прокалывает — прошивает — пышущий жаром алый слиток. Чтобы из слитка получилась труба. Или обечайка, кольцо. Кузнечным ножом (резаком) с помощью пресса отрезают лишний металл от поковок, словно горбушку от колбасного круга. Если резаки и прошивни затупятся — беда. А ведь режут они и прошивают — металл. Первый подручный — хозяин мостовых кранов. Крановые машинисты с верхотуры, из своих кабин, видят и выполняют все его команды. Вот он машет крановому: «Поехали!»—И мостовой кран, вздрот-нув, медленно движется вдоль цеха. Над прессом, над всеми станками, над печами-хоромами. Доехали до нужной печи. Первый подручный командует нагревальщику: «Открывай заслонку!» Из тысячеградусной печи выезжает подина с раскаленным добела слитком. Крановый машинист готов подцепить слиток аккуратно, надежно и... И уже ждет его главный в цехе человек — старший кузнец. Он и есть кузнец-молодец — БРИГАДИР На первый посторонний взгляд может показаться, что старший кузнец и не работает вовсе, а только бегает вокруг раскаленного слитка и машет руками. Или вдруг схватит огромный железный циркуль и меряет слиток. Вернее, то, что с ним стало под прессом: куб или цилиндр. Померяет, присмотрится и снова показывает что-то своим помощникам. «Осади, еще осади»,— показывает он рукой машинисту пресса. Машинист понимает все движения рук бригадира, чувствует рычаги машины и добавляет бойку пресса еще немного мощи. Боек нежно опускается на бывший слиток и давит его, плющит сталь, как будто кусок пластилина. Старший кузнец один видит внутренним зрением готовое изделие — поковку, когда оно еще совсем не готово. Он один знает, что и как надо сделать, чтобы слиток стал поковкой — валом с цилиндрами разных диаметров, трубой с фланцами, днищем, вогнутым, как миска, с отверстием точно в центре... Да каких только поковок не делают на прессе! Порой приходится раз пять греть и пока из слитка ная поковка. Вот тут-то главное чудо ковать металл, получится нуж- и проявляется кузнеца — ЧУВСТВО МЕТАЛЛА Прогрелся ли слиток до самого нутра? Готова ли заготовка к прошивке? А к протяжке? Как долго можно будет повозиться на прессе с этой громадиной? Подсказчиков рядом нет. Своей головой надо соображать. Смотрит бригадир на слиток зорко, внимательно. И уже догадывается, как поведет он себя под прессом. Смекает: «Один бок немного потемней, ага». Старший кузнец, можно сказать, скульптор по металлу, художник. По цвету металла может определить его температуру, и никаких датчиков ему не надо. Малиновый слиток — значит градусов в нем 600—700, оранжево-красный — значит 800—900, а желтовато-белый— стало быть, 1000 градусов и выше. Опытный глаз кузнеца различает даже не цвета, а их оттенки: светло-малиновый, желто-оранжевый, беловато-серый или блестяще-белый. А это точность измерительного прибора. Обслуживают пресс до сорока рабочих в смену. А старший кузнец на всю смену — один. Его кузнечному таланту доверены и пресс-исполин, и слитки-гиганты. И, если разобраться, все атомные реакторы, которые изготовляются в объединении «Ижорский завод», то есть электрическая энергия для многих городов! Вот какая ответственность! выкатнои ПОД ДЛЯ Слит К А t й 4 ПРЕСС XL готовые поковки |
