Костёр 1985-03, страница 46
ГАЗЕТАпод редакцией контр-адмирала Н. В. СКОСЫ РЕВА Оформление Р. Попова Год издания — 29-й Капитан Л. Н. Загорулько с моделью судна, которую он сделал сам один ПРОТИВ СЕМИ — Во время войны на наше грузовое судно «Казахстан» поставили две пушки — на баке и на юте — то есть на носовой и кормовой части судна. А на мостике — пулеметы. Экипаж расписали по боевым расчетам — кого к пулеметам, кого снаряды подносить. К команде прибавились: военный помощник капитана и четыре человека военной команды... Фашисты уже наступали на Таллин, и командование решило эвакуировать людей и ценную военную технику. И ходили мы так—в Таллин в балласте, то есть судно шло с пустыми трюмами, а в Кронштадт везли раненых, солдат и разное имущество. Дело было в августе. Подходили мы уже к мысу Юминда-Мина и до Таллина оставалось немного. Рассвет был. И с моря — дымка. Я, молодой тогда штурман, стоял как раз на вахте. И смотрел, как у нас тогда говорили. В кают-компании «Морской газеты» рассказывает капитан дальнего плавания Леонид Загорулько. Он ходил на мирных торговых судах. Но воевать ему пришлось с первых дней Великой Отечественной войны. Это — первый из рассказов капитана. «больше чем в два глаза»... И за морем и за воздухом. И вдруг вижу: со стороны моря быстро к нам приближается черная точка... И не одна — две, три... семь! Торпедные катера идут. И вроде бы — наши катера. Похожи по силуэтам. Но тут гадать нельзя. Вызываю на мостик капитана и военного помощника. Каюта капитана, как известно, всегда на любом судне от мостика ближе всех других, коридорчик пройти — и капитан на мостике. А в войну, если капитан и спал, то не раздеваясь и даже не сбрасывая обуви... Так что тотчас же рядом со мной стоял капитан Вячеслав Семенович Калитаев и смотрел на катера в свой бинокль. И его военный помощник тоже быстро взбежал на мостик. — Вроде бы,— говорит капитан,— катера наши... — Похоже,— говорит и военный помощник и командует сигнальщику: — Запросите у катеров позывные!.. Позывные запросили, и на катерах, действительно, как и положено, подняли на коротеньких мачтах флаги. Но разобрать нельзя. Идут они быстро, ветер флаги оттягивает, так что нашему сигнальщику не разобрать: что там за сигнал... Тогда военный помощник на всякий случай скомандовал: — Пушки и пулеметы — к бою! И тут я увидел: торпеда идет1 В первый раз в жизни увидел настоящий бурун, который быстро и неумолимо приближайся к нашему" «Казахстану». — Торпеда! — крикнул я. Это, как вы понимаете, выстрелили по нам с катеров, потому что были они вражескими. Наши пушки и пулеметы сразу открыли огонь, а Вячеслав Семенович дал команду, чтобы переложить руль вправо... Никогда еще, наверное, наш «Казахстан» — а ход его был около тринадцати узлов — так быстро не поворачивался. — Самый полный! — командовал капитан.— Лево руля! Право руля! Пушки и пулеметы наши уже работали вовсю, стараясь отогнать катера. А сигнальщики то и дело докладывали: — Торпеда идет с кормы! Торпеда проходит по носу! Две торпеды в корпус идут... На наше счастье судно шло порожняком, а те торпеды, что шли в корпус, поставлены были на большую глубину... Прошли они у нас под самым килем... Тут от нашего огня строй катеров смешался. Да и торпеды они все расстреляли. Удивлялись, должно быть, враги: все семь торпед — мимо! Так мы и ушли в тот раз невредимыми. Когда мы военным морякам рассказывали об этом случае, не очень верили. Не бывает такого, чтобы грузовое судно вышло невредимым из боя с семью торпедными катерами. Рассказ записал О. ОРЛОВ Фото Б. Гесселя ДЕЛА МОРСКИХ КЛУБОВ Ребята в этом морском клубе овладевают всеми морскими специальностями. Они умеют сами водить катер, определять место корабля в море, работать на ключе, разбирать и собирать двигатель. А еще они ведут большую следопытскую работу — поиск. Ребята решили узнать о героических делах бронированных малых охотников, которые в годы войны делали в Ленинграде. Экипажи их сражались с фашистами. Юные моряки собрали уже много интересных и ценных материалов. Клуб этот — в Ленинграде и называется — « Адмирал теец». |
