Костёр 1987-09, страница 4
И здесь ему не улыбалось ходить в отстающих. Он до пота работал. Что главное в мужчине разум или эмоции? После восьмого класса у Димы появился дневник. В книге Гранина «Эта странная жизнь» об ученом Любищеве он прочел, как этот чудак (или мудрец?) подсчитывал стоимость в часах и минутах буквально всех своих больших или ма- Тем летом он занимался физикой по пять-шесть часов в день» Какое принуждение могло бы заставить мальчишку в каникулы на даче так упорно постигать физику? Потом был физический кружок Ленинградского Дворца пионеров имени Жданова. Девизом руководителя кружка Николая Викторовича Тараканова было: «Думайте сами!» И они сами открывали для себя законы мироздания, строения материи. Спорили до хрипоты. Потом руководитель знакомил их с историей того или иного открытия и они хохотали: «А мы-то совсем не туда ехали!» или удивлялись: «А вот здесь мы шли точно таким же путем!» Они не боялись «изобретать велосипед», потому что целью было не создание «велосипеда», а умение изобретать. В этих спорах Дима часто чувствовал себя одним из последних. Тогда в нем просыпался «азарт преследователя»— он занимался настойчиво и много, штудировал институтские курсы по физике и математике. Наверное, он бы скоро выдохся, если бы не... танцы. Однажды он выходил с занятий и во дворе Дворца пионеров к нему подлетели две девочки: Здесь на бальные танцы записывают... А нас не берут. Дима удивленно вытаращил глаза: он-то при чем? — .Вы не могли бы походить с нами на занятия? Для него это было равносильно приглашению выступать в цирке. Дима отказался. Но в этот раз, впервые за долгие годы, родители настояли. Ты у меня как старичок,— вздохнула мама. Это верно,— поддержал отец,— физической нагрузки тебе не хватает. Того и гляди — спина скривится. Сколиоз, брат, не шутка. Дима не знал, что такое сколиоз. Но логика рассуждений была убедительна. Еще не дойдя до Садовой, он уже принял решение и они повернули назад III лых дел. jto показалось не просто интересным — нужным! Теперь Дима каждый вечер с точностью до пяти минут записывает каждый свой день. Уроки... Потом — три-четы-ре часа занятий физикой... Десять минут на домашние задания... i Семь часов сна... Разговоры по телефону, свидания, встречи с друзьями... Что это? отчет перед собой или?.. Дима понимает, что некоторым его знакомым этот дневник кажется странным. «Но ведь большинство людей следят за собой, за своими поступками!— размышляет он.— Почему бы не наблюдать за временем? Как же еще понять: почему в него не вместились те дела, которые непременно нужно было сделать?» Он буквально ощущает, как мчится время. Как мал день! Как он мал, если полгода нужно для написания всего одного реферата или для подготовки к одной олимпиаде! И то, если заниматься даже в выходные, даже в каникулы по семь часов в день. Он искал резервы времени и резервы своих возможностей, взяв за образец дневник Люби-щева. — Меня иногда жалеют,— усмехается он.— А прочтешь очерк о спортсмене: сплошные ахи по поводу того, как упорно он тренировался перед ответственными соревнованиями. Как часами не уходил со стадиона или катка, отрабатывая один-единственный элемент. Считайте это моей тренировкой! Но все-таки зачем тебе это, Дима? Я не хочу объяснять частности уже открытых законов! Для того чтобы стать мастером, нужна школа. Кстати, в фигурном катании даже соревнования проводятся по умению кататься, а только потом переходят к произвольной программе. Я пока «школу» нарабатываю... Потом он помолчал и с видимым усилием проговорил: Мне всегда было обидно, что нельзя двигаться быстрее скорости света... Может,— пока нельзя? Я понимаю: на разрешение этой проблемы моей жизни не хватит... И все же — я попробую! В. ХОМУТОВА Фото В. Терешкина |
