Костёр 1987-10, страница 4

Да, все начинается с позиции. С нее начинается и Человек. Поведение Петьки указывало на ту позицию, которую он выбрал себе не без помощи своей матери. Перевоспитывать его было непросто. Он буквально обезоруживал своим полным согласием с любым вашим замечанием. Очень тонко улавливал, что от него требовалось в данный момент. И обещал. И клялся. И поступал так, как вы этого хотели. До той минуты, пока иная ситуация не побуждала его к отступничеству. В восьмом классе я отказалась дать ему рекомендацию в комсомол, хотя учился он неплохо и в пионерском отряде считался общественником. Да, считался, и по характеру был покладистым, незлобивым, и ребята относились к нему в об-щем-то снисходительно.

На сборе отряда я сказала: «Представьте себе, что вам грозит беда. Большая беда. А рядом — Володя и Петя. К кому из них вы обратились бы за помощью?» Все, как один, ответили: «К Володе!» — «Но почему? — допытывалась я.— Володя — резкий, колючий, на него многие обижаются. А кто из вас в данный момент конфликтует с Петей?» Ни одна рука не поднялась. «Так почему же не к Пете?» И тогда мальчишки и девчонки стали медленно подыскивать характеризующие его поведение слова: «На него нельзя положиться», «забывчив», «может испугаться», «себя в первую очередь постарается спасти», «всем растреплет про твою беду»...

Петька слушал и не возражал. И все шло так, как я и предполагала. Но вдруг встал Володя: «Мы оба просили у вас рекомендацию как у секретаря комсомольской организации и нашего классного руководителя. Я понимаю: вы хотите, чтобы каждый задумался над своими поступками. Но что получается? Значит, если бы не в комсомол вступать, так никому бы и не было дела до Петьки? Разве мы раньше не понимали, что он из себя представляет? Только плевать нам было на него. Он же никому не мешал, наоборот, в услужливых числился. Билетик на стадион достать или ручку покрасивее. А ему в глаза, что думали о

щ

нем, говорили? Я сказал — в третьем классе, а затем тоже замолчал. Хотя видел, что он меняется в любую сторону, куда ветер дунет. Я сейчас подумал и решил, что надо мне забрать свое заявление. Рано мне еще в комсомол, если думаю лишь о том, чтобы самому чистеньким остаться...»

Вот такую длинную, не очень складную и, главное, неожиданную речь ироизнес Володя. И это не было позой. Это было^его гражданской позицией, верность которой он всегда сохранял. Он действительно ^ чувствовал личную ответственность. За всех. И за неуважаемого им Петьку тоже.

А теперь о том, когда это было. Это было около

тридцати лет назад. И за эти годы я несколько раз слышала о своих учениках. Первый раз, когда Петра назначили начальником большой стройки, а потом сняли за использование служебного положения в корыстных целях. Вот вам и добрый, незлобивый мальчик. Что ж, вполне закономерное развитие беспринципности. Но самое удивительное — все это я узнала от Володи. Ему пришлось принять руководство той самой стройкой — так распорядилась жизнь. Конечно, ему было нелегко выдержать трудный бой с давним школьным товарищем. Сдав дела, бывший Петька не собирался сдавать собственные позиции, хотя и решил остаться на стройке рядовым инженером. И, конечно, Володя мог от него освободиться и тем самым облегчить себе жизнь. Но он не привык жить по облегченному варианту. И бой продолжался. Новый начальник принес с собой безупречную честность и требовательность. А старый «мутил воду»: «раньше ходили в передовиках, получали премии», подбирал ключи к недовольным. И новому надо было убеждать, доказывать: «жить так, как жили раньше, нельзя...»

И вдруг я встречаю Володю на улице его детства. Он катит коляску с сыном и приветливо мне улыбается.

— В отпуске? — спрашиваю его.

— Нет, у Павла неприятности. Приехал поддержать.

Павел — его старший сын и тоже строитель — работает бригадиром. И, оказывается, у них на стройке — та же самая история: кое-кто хочет получать премии, а работать спустя рукава. Павел принял бой. Но силы пока неравные. Поэтому отец и прилетел на помощь, чтобы сын не дрогнул, не сломался.

А теперь — о главном: почему я решила рассказать эту историю. Как педагог, я убеждена: в ряду сложных процессов становления духовного мира человека самый сложный — процесс формирования в детстве личных убеждений и взглядов. И когда в классе слышу от ребят, что у одного из них дома отключили в двадцатиградусный мороз отопление — авария на теплотрассе, а у другого сломался только что купленный цветной телевизор, мне хочется сказать всем этим начальникам, по вине которых происходят аварии и поломки, что они вредят воспитанию мальчишек и девчонок. Знаю, они бы удивились. При чем тут воспитание, если у них иная сфера деятельности, иные задачи? Нет, задача у всех одна — честно делать порученное дело. А для этого нужна совесть, которую можно воспитать только верностью. Верностью слову и верностью товарищу. Верностью мечте, идее, памяти, родному дому. Верностью самому святдму — Отчизне.

Р. ПОЯРКОВА