Костёр 1987-11, страница 3
I Три года пустовала вечная стоянка «Авроры» у Нахимовского училища в Ленинграде. Три года рабочие всех кораблестроительных заводов Ленинграда не покидали борт крейсера. Они решали трудную задачу, со многими неизвестными. Надо было вспомнить и восстановить до мельчайших подробностей, как выглядел крейсер в 1917 году. Зачем это потребовалось? Да для того, чтобы каждый ступивший на палубу «Авроры» в год 70-летия Великого Октября мог увидеть ее точно такой, какой видели «Аврору» петроградские мальчишки и девчонки в революционные дни, в октябре 1917 года. Бросились к окнам нахимовцы: «Аврора» вернулась! На набережных Невы стало людно и шумно, как в дни великих праздников. Я в этот час тоже был там. Я прошагал за «Авророй» весь путь. Я видел, как поднимались крылья мостов на Неве. Казалось, что берега салютуют крейсеру, поднимая руку к козырьку. Я волновался, когда «Аврора» входила в узкие створы мостов, едва не касаясь их. Я слышал, как шумела забортная вода и волны ударяли о гранитные ступени набережных. Буксиры помогали кораблю добраться до места его вечной стоянки. Их было пять или шесть. Я не стал считать. Я даже старался не замечать их, а смотрел только на одну красавицу «Аврору». И невольно в тот час я подумал о времени, когда без всякой посторонней помощи «Аврора» вошла в Неву и бросила якорь у первого городского моста. А потом по приказу из штаба революции грохнула авроровская пушка-шестидюй-мовка, огонь прожектора полоснул по фасадам дворцов на Неве, отряды рабочих, солдат и матросов бросились в бой за Советскую власть. Но это был только первый бой за свободу и равенство. Революцию хотели убить. Ее ненавидели бывшие правители России. Ее испугались правители в других странах. Поэтому война и интервенция еще не один год мешали новой жизни. Вечером, после возвращения «Авроры», я спросил у своего отца, историка: — Что можно было купить в 1918 году на 100 ООО рублей? Он почти сразу догадался, почему я спрашиваю об этом. Такую сумму пообещали в тот год на тайном собрании бывших капиталистов — торговцев мукой и хлебом — тому, кто устроит взрыв на «Авроре». Крейсер стоял тогда в устье Невы, как часовой революции. Наступила зима, лед сковал Неву, а «Аврора» не тронулась с места. Продолжение на стр. 6 |
