Костёр 1989-02, страница 12

поехала — выдержу или нет? Я ведь московский абориген. К асфальту привыкла, к метро. Горячую воду на день отключат — катастрофа! Я без театра не могу. Ты любишь театр?

— Не знаю...

— Ты что, не был? Ни разу не был в театре?!

Борька виновато помотал головой.

— Мы с тобой будто на разных планетах живем,— удивленно сказала Алена.— Вот прилетела я на твою планету — все незнакомо, все в первый раз.

— А какая она, Москва?— спросил Борька.

— Разная... Как большая река,— улыбнулась Алена.— Протоки, притоки, старицы. И эти... со-ры...

Стройотрядовцы собрались в кружок у догорающего костра, Витя играл на гитаре. Борька не стал лезть в круг, расстелил спальник в лодке, присел на борт покурить. Ему было хорошо.

Подошел Степан, сел рядом. Они курили, глядя издалека на костер, на один общий, многоголовый, многорукий силуэт поющих ребят.

— А ты чего же?— спросил Борька.

— Пускай резвятся,— сказал Степан.— Вырвались из гнездышка... Здесь все москвичи. Я-то

сам из-под Калуги, из деревни. Насмотришься в универе на этих, сытых, розовых... У нас там Ломоносова памятник — слыхал про такого?

— Но.

— Подойду, бывало, хлопну его по плечу: «Что, Михайло, двое нас здесь, крестьян, одни сынки кругом...» Вот любого из них брось в тайге, без еды, без огня — выживет?

— А чего? Иди по берегу, к людям выйдешь.

Не дадут пропасть... i

— Вот и я в Москве так же,— не дослушав, сказал Степан.— Только я-то выживу! У нас в деревне мужики крепкие. Я в жизни никому не кланялся. Все сам, вот этими руками — и навоз * кидал, и в районку заметки писал.

Стройотрядовцы разбрелись по палаткам, Алена одна осталась сидеть у костра, обняв руками колени.

— Расскажи про море,— попросил Борька.

— А что море?— Степан затянулся последний раз, глядя на Алену, бросил бычок.— Много воды... Ну ладно, бывай.

Он вразвалочку направился к костру, будто мимоходом задержался около Алены.

— О чем мечтаем?

ю