Костёр 1990-03, страница 6

2

На переменах Тимошенко теперь один. С ним и раньше-то никто не дружил, но, бывало, с кем-то постоит, с кем-то поиграет.

6-6 в эту зиму на переменах в «вышеножки» игра.:. Те же «догоны», но если на трубу парового отопления заскочить, на гимнастическую скамейку у стены, даже на плинтус (только на нем удержаться трудно),— «запятнать» нельзя, лови тех, кто на полу. Учителя эту игру запрещали: после «вышеножек» все трубы и стены черные. Но запрещали не очень настойчиво, проходили учителя мимо висящих на трубах мальчишек и делали вид, что не понимают, почему это они на железки взгромоздились, за подоконники держатся. Чего их гонять — сами по субботам и чистят.

Тимошенко в игру не принимали.

Как-то Кир Ваныч на перемене долго стоял и смотрел, как 6-6 в «вышеножки» играет. Сначала так смотрел, чтоб его не видели, потом так, чтоб видели. Когда Кир Ваныча не видели, Тимошенко всего защипали, когда увидели — не трогали. Кир Ваныч спросил Тимошенко:

— Ты чего к ним лезешь, они тебя гонят, а ты лезешь? Ну чего ты такой затравленный? Родители у тебя мировые, отец статьи пишет — зачитаешься. Слабый ты, что ли?

— Ага,— ответил Тимошенко.

— Зайцев вон слабый, а попробуй тронь его — так отметелит... Ты, говорят, авторучку в пятом классе своровал? — спросил вдруг Кир Ваныч.

Тут Тимошенко заплакал, тихо так.

— Я один раз. Папа сказал: один раз бывает, он сам в детстве в раздевалке один раз деньги из чужого пальто вытащил.

— Ишь ты,— удивился Кир Ваныч,— а теперь статьи в газетах пишет. Ты не плачь, слышишь, сопли подотри. Хочешь в боксерскую секцию запишу?

— Нет,— ответил Тимошенко,— не хочу.

И опять заплакал.

Потом у Кир Ваныча был разговор с Голубцо-вой. Кир Ваныч называл ее «пэсэо» — это от первых букв «председатель совета отряда». Когда только пришел он классным руководителем, спросил: кто у нас пэсэо? Все смотрят — не понимают. Кир Ваныч объяснил, что все титулы полностью долго произносить — надо сокращать.

— Вот что,— обратился Кир Ваныч к Голуб-цовой,— Тимошенко совсем зашпыняли, а ты, как пэсэо, никакой защиты не оказываешь.

— А пусть не ворует,— ответила Голубцова.

— Да откуда вы взяли, что он ворует? — тонким голосом закричал Кир Ваныч. — Зачем ему эта клюшка, он в хоккей играть не умеет, он на коньках как корова на льду, я видел.

Голубцова задумалась, а потом все равно сказала:

— Агеев класс запирал, а Тимошенко класс отпирал. А в пятом классе было — Тимошенко ручку чужую своровал.

— Ты слова-то выбирай,— сердито заскрипел Кир Ваныч.— А знаешь, сколько он книжек прочитал, пока вы в хоккей играете?

— Я в хоккей не играю,— сказала Голубцова.

— Ну, я вообще говорю. У него, у Тимошенко,, отец в газете работает, а он, Тимошенко, всю энциклопедию прочитал. И вообще, класс у вас паршивый: злые, дружбы нету.

— Чего ж тогда брали нас?

— Больше некому было, вот и взял,— сказал Кир Ваныч.

— У нас каждый за себя,— вдруг призналась Голубцова.— А мальчишки Агееву в рот смотрят, что он скажет — то и делают.

— Все вы хороши,— проворчал Кир,— веселитесь, понимаешь, за чужой счет.

Этих слов Голубцова не поняла и промолчала.

з

В понедельник Кир Ваныч оставил после уроков Дубровина, Зайцева и Лешку Кабанова «готовить материал». Лешка Кабанов отвечал за рубрику «Это интересно». Он выбрал статью о работниках милиции. Кабанов читал много книг, но все об одном: про расследование преступлений.

Кир Ваныч послушал Лешкин пересказ, похвалил, потом спросил:

— А хочешь сам преступление расследовать? Вот и расследуй про агеевскую клюшку. Тимошенко-то, может, не виноват.

Кабанов говорит:

— Агеев класс запирал. Тимошенко отпирал.

Кир Ваныч разозлился.

— Не быть тебе следователем,— сказал он Кабанову,— я вот чувствую, что Тимошенко клюшку не брал, а доказать не могу. А ты, раз этими детективами увлекаешься, должен суметь и свидетелей найти... И все, не знаю уж, как положено...

После этих слов Кабанов загорелся, Добрик и Зайцев слушали-слушали и тоже захотели.

— Ладно,— сказал им Кабанов,— помогать будете. Но — следствие должно идти тайно.— Потом повернулся к Кир Ванычу: — Вы тоже... никому ни слова.

— Да что ты,— сказал Кир,— я могила!

На следующий день на перемене Кабанов заскочил в лаборантскую физического кабинета, где Кир Ваныч готовил приборы к уроку.

— Что это ты такой важный? — спросил Кир Ваныч.

Кабанов воздух выдохнул, сказал:

— Значит, так. Свидетеля нашли.

Молча вынул из кармана листок и протянул классному руководителю. На листке было написано:

Протокол

допроса свидетеля Рыбиной Натальи

Я, Рыбина Наталья, пришла в школу 16 января наверно в 8 часов 15 минут потому что из дома вышла в 8 часов 5 минут, а до школы всегда иду 7 и минуты 3 раздеваюсь. Зайдя в класс клюшки не было видно, а увидела Тимошенко, который сидел один. Я стала читать историю дома не успела а Тимошенко из класса не выходил.

Здесь Кир Ваныч оторвался от чтения и сказал Кабанову:

4