Костёр 1990-04, страница 7
5 Кабанов заболел. Вечером поднялась температура. Уложили в постель, накормили таблетками, напоили горячим молоком. Утром Лешка проснулся, рядом на стуле градусник и записка. Мама написала, чтоб Лешка измерил температуру и ждал врача. Лешка измерил, запил таблетку чаем, потом спал, потом телевизор смотрел — потом врач был, потом опять спал, потом журнал читал. И думал. Ведь легко же узнать, кто ключ от класса брал поздно вечером или рано утром! У учителей спросить или у сторожа, тимошенковско- го тезки — Тимофея Степановича. Старшеклассники дразнили сторожа: «Того-этого», «Вы, того-этого, несетесь, как оглашенные, того-этого». Вечером гости пришли: Дубровин с Зайцевым и Геныч. Геныч успел Веру Петровну допросить (она последней в день кражи уходила), а Доб-рик — Тимофея Степановича. Протокол допроса завуча школы Веры Петровны Завуч сообщила, что ученики 6-6 класса Агеев и Крутиков отдали ключ от биологического кабинета лично ей в руки. Ключ Вера Петровна после их ухода повесила под наклейкой «Биологический кабинет» на общий щит. Клюшки в руках у Агеева или Крутикова не заметила. Ключ до ее ухода с работы никто со щита не снимал и не просил. Кратко, четко, по существу. Пожалуй, один вопрос лишний задал, насчет клюшки в руках Агея. И без ошибок написано — единственная в классе пятерка по русскому у Геныча. — Как она, ничего? — спросил Лешка, имея в виду характер завуча. Кому сказать, что с Веры допрос снимали! — Ничего,— улыбнулся Геныч,— теперь вся школа знает про эту клюшку. — Да, плохо все это. Протокол допроса сторожа школы Тимофея Степановича Я сторож школы по имени Тимофей Степанович Бирюков имею показать что будучи сидя на дежурстве как завучиха ушла и как она пришла, никому ключов не выдавал по причине отсутствия желающих. На уточняющие вопросы имею сооб- I щить, что посторонние люди были в количестве двух человек. Эти люди есть Маша в котельной, истопница, безвылазно оттуда сидящая, и наве-щавшая меня жена вместе смотрели телевизор в учительской. Прошу обязательно занесть в протокол. что некоторые ученики преимущественно из девятого класса вчерась меня выводили из себя бросая в дверь школы комьями снега, о чем я довел до сведения зам. директора школы. Собственноручно с уважением Тимофей Степанович Бирюков Значит, ничего,— сказал Лешка, откладывая нит: возвратился, мол, кто-то за чем-нибудь, за книжкой или тетрадкой забытой — ключ и взял. Испарилась проклятая клюшка, сама ушла. Обидно. Тупик. Никаких концов. И мысли никакой в голове — как дальше искать. И Геныч глаза отводит. Старались — и зря. Вот так. Напоследок Лешка солидно, так ему казалось, заметил: — Кира в курсе держите. Он подсказать может. — Завтра,— согласился Зайцев. Видел, что Лешка бодрился. Мрак! Даже ночью Кабанову снилась клюшка. Будто дед Тимофей снег со ступенек сгребает не лопатой, а клюкой этой кривой, агеевской. Просыпался ночью, ворочался. Проснулся утром, глянул на часы — пол-один-надцатого. Ошшит — в дверь звонят. Открыл и ахнул: Тимошенко пришел. Стоит Тимофей за дверью, мнется. — Проходи,— сказал Лешка,— не бойся. Тимофей зашел, узелок протягивает: бабушка передала. Вафли и конфеты те самые, которые за чаем были. Тимошенко недолго сидел. Кабанов книжку ему стал показывать, про шпионов, потом говорит: «Я приемчик один знаю из японской борьбы. Хочешь, покажу?» Тимоха пожухший сидит: неинтересна ему книжка и приемчик неинтересен. О чем-то другом думает Тимофей. Лешка разозлился: неужели, спрашивает Тимофея, не обидно, что все к тебе лезут? Научу приемчику — сразу отстанут. Не захотел, ушел. Вечером Геныч с Добриком заявились, у Зайцева — тренировка в бассейне. От Кир Ваныча привет. Протоколы Кир прочитал, сказал: интересно. А что интересно — непонятно. На русском словарный диктант был, Крутиков вместо «пианино» написал «пиянино» — все от смеха попадали. Рыбина мешок со сменной обувью т* посеяла, обрыдалась; мешок нашелся: в коридоре на полу забыла. Все шло как обычно. протокол. Порушилась версия. Очень в глубине души надеялся Лешка, что, например, дед Тимофей вспом 6 Температура нормальная, в понедельник Лешке в школу. А идти не хочется: не довел дело до и конца. Сел уроки делать. Математику Лешка любит, а русский терпеть не может. Он бы тоже, как Крутиков, «пиянино» мог написать. Еле-еле на тройку вытягивает. Кир Ваныч вспоминал на политинформации, что сам в детстве неграмотным был. Ну, это он чересчур... Лешка еще русскии не закончил, как в дверь зазвонили. Славка Зайцев с Добриком. — Что так рано? — спросил Лешка.— Трезвоните. словно гоняются за вами. Те наперебой: Кир такое рассказал, такое! Он вчера в школе поздно задержался — лабораторные работы проверял. Слышит: кто-то ходит в коридоре; Кир из физкабинета выходит — никого. Кир «Того-этого» спросил, не он ли ходил, а дед 5 |
