Костёр 1990-05, страница 4

Я пошел работать автослесарем, чинил привезенные с фронта машины и броневики. Потом была блокада. От голода я ослаб и не мог двигаться. Товарищ помог мне уехать из блокированного Ленинграда в марте 1942 года.

На Урале в детском доме я поправился и пошел на фронт. Было мне тогда 17 лет. Стал полковым разведчиком Второй гвардейской танковой армии. Мы воевали в основном против танковых дивизий СС «Мертвая голова» и «Викинг».

У полковых разведчиков была постоянная задача — идти в группе захвата, за «языком». Много раз приходилось это делать, но запомнились такие случаи, когда произошло что-либо неожиданное. Вот один такой случай.

Летом 1944 года в Польше, под Штутгартом я, тогда уже сержант, получил очередной приказ — взять «языка». Выдвинулся вперед, 18 часов наблюдал и заметил, что два немца регулярно носят харчи с кухни своей батареи, в одно и то же время. А на пути их — овражек маленький, и в нем заросли.

Я взял опытных бойцов и одного молодого, 17-летнего солдата Толю. Пробрались к выбранному месту. Вокруг немцы шумят, а мы сидим в овражке по обе стороны тропы. И уже так себя уверенно чувствуем, что некоторые в рукав даже курят, знают, что их не заметят.

И вот идут два «наших» немца. Спускаются в овражек, входят в кусты. У нас все продумано — как опустятся в ложбину — мы встаем вшестером и автоматы им в грудь. У немцев руки заняты мешками с едой, оружие за спиной. Они мигом сообразят, что драться бессмысленно, и поднимут руки. Дальше, как обычно, кляп в рот, руки связал и веди к своим.

Вот немцы уже близко, мы наготове, стоим без пилоток, чтобы не потерять в кустах.

И вдруг тонкий, пронзительный крик:

— Хенде хох!

Нервы не выдержали у нашего Толи. Немцы растерялись, остановились, не могут понять, что делать, заметались. И не успели мы ничего сообразить — Толя одной очередью положил обоих. А сам забился в истерике.

Немцы кругом взбудоражились. Мы едва успели выхватить документы убитых, и скорее уходить по овражку. Да еще мешок с продуктами прихватили, оказался там кислый сыр, выбросили по дороге.

Толя долго стеснялся, что сорвал поиск. Но потом он привык, стал хорошим разведчиком.

Конечно, есть разные виды разведки. Один из самых страшных — разведка боем. Это когда боевые машины и пехота идут в наступление, имитируя бой, командование засекает — где находятся боевые точки, чтобы их подавить. В такой разведке очень много потерь.

Со своей танковой армией я прошел Украину, добрался до Румынии. Из-под Ясс нас послали в Польшу, под Варшаву. Мы взяли Люблин и через Померанию вышли на Берлин. Там и закончилась наша война.

Когда вернулся с войны — увидел: те девочки, которые остались дома,— все кончили 10 классов, крепко стояли на ногах, а я ничего не имел, кроме своих медалей. Мне пришлось идти на подготовитель

ные курсы, но я их так и не окончил. Видимо, война меня психологически изменила, я не мог остановиться, заставить себя сесть и читать книгу. Мне надо было куда-то стремиться, бежать. Я не мог усидеть дома и пустился путешествовать.

Я жил в разных городах, трудился на разных работах, перепробовал множество профессий, пока не обрел свою главную и единственную — профессию писателя.

Война окончилась 45 лет назад, но за эти годы в мире сделано много нового оружия, более совершенного и страшного. Его накопилось ужестоль-ко, что люди вновь оказались на грани новой, как увтержда-ют специалисты, последней войны — tf6o в ней не будет победителя.

Я уверен — американцы на нас не нападут. И немцы не нападут. Но мир сложен, даже маленькие страны располагают ядерным оружием. Сейчас война может быть спровоцирована. Думаю, наша армия должна быть на боевом ходу, порох нужно держать сухим.

В День Победы я желаю всем ребятам воспитывать себя в духе патриотизма. Ведь если мы любим свою землю и свой народ,— мы будем любить и уважительно относиться к другим народам.

Еще желаю всем вЪспитать в себе надежность. Такое качество в человеке и в солдате — важнейшее. Это даже важнее физической силы.

Надежный человек никогда не подведет друга в трудную минуту, не обманет, не позво^ лит обидеть слабого, обязательно сдержит данное слово. Сейчас бытует модная фраза:

«Я пошел бы с ним в разведку». И хотя мне это выражение не очень нравится, потому что употребляется оно чаще всего людьми, не представляющими, что такое разведка,— тем не менее оно правильно по своей сути. Говорю это как бывший фронтовой разведчик.

Материал подготовил к печати

А. ГОСТОМЫСЛОВ

Рисунок Клима Ли

2